Самолеты поодиночке и по два стремительно уходили вдаль.
Девушки-ополченки из меддружины, перебежав через поле, рассыпались по позициям. Несколько человек с бамбуковыми носилками сразу побежали к перевернутому орудию. По полю спешила еще одна группа ополченцев — мужчины и женщины.
Комиссар подошел к Шону. Почему-то сейчас особенно бросалось в глаза, что ротный совсем молод. Шон потерял где-то свой шлем, гимнастерка его была разорвана в клочья и вся залеплена грязью, волосы, ресницы и брови стали серыми от песка и пыли. Он выплевывал набившийся в рот песок.
Суан понял, что Шон тоже был засыпан взрывом в траншее.
Увидев комиссара, Шон широко улыбнулся.
— Где Тхань? — спросил Суан.
— Он во время боя был у третьего орудия. Наверно, еще там. — Шон мотнул подбородком в сторону перевернутой пушки.
В траншее, наполовину закаленный землей, сидел телефонист, прижимая к груди аппарат.
— Ну как, есть связь с КП группы?
— Товарищ Шон, где-то на линии разрыв. Разрешите, я пойду и исправлю?
— Хорошо, идите. Только осторожнее! И побыстрее!..
Самолеты возвращались обратно. Шон вскочил на груду земли около воронки и, взмахнув флажком, закричал:
— Рота! Внимание!.. Вести огонь залпами!
На этот раз самолеты заходили прямо на мост. Один за другим они разворачивались со стороны солнца и, отбомбившись, уходили на восток, к морю. Но огонь «единицы» и соседей с той стороны реки каждый раз смертоносным острием вонзался в небо на их пути. И они сворачивали в сторону, сбрасывая бомбы куда попало.
Зенитчики, видя эффективность своего огня, стали действовать слаженней и точнее. Один из самолетов загорелся и стал уходить, набирая высоту.
Трое тяжелораненых лежали на земле, залитой кровью. Среди них был ротный фельдшер; у него была перебита нога, он бредил. Рядом с ним лежала на земле медицинская сумка.
Суан, увидав женщин с носилками, крикнул:
— Сюда! Сюда, товарищи!
Дружинницы подбежали, с трудом переводя дух. Молоденькая девушка лет шестнадцати, наклонившись над раненым, начала делать перевязку.
Женщины выносили раненых. Суан провожал глазами каждые носилки.
Наблюдатель, стоявший рядом с Шоном, вдруг покачнулся и упал на землю. Суан подбежал к нему и, с трудом разжав его пальцы, осторожно взял дальномер. Лицо у парня совсем посерело, он потерял много крови. Он пошевелился, открыл глаза и, увидав комиссара, попытался приподняться, но снова рухнул прямо на руки Суану.
Дружинницы бросились к Суану, следом за ними торопился старик. Несколько пар рук подхватили раненого. Одна из женщин быстро перебинтовала ему голову. Старик, стоя подле нее, повторял:
