— Об этом нетрудно догадаться, — улыбнулась Лиза. — Вы очень похожи. Такие же черные брови, горбинка на носу, но вы красивее… Вас тут по-уличному черкесами называют. За черные брови и черные усы? Как в песне…
— Не знаю.
— А за что?
— Может, за характер, — пожал плечами Юрась.
— У брата вашего характер — ого! — согласилась Лиза.
— Вы моего брата так хорошо знаете?
Лиза уклонилась от ответа, пробормотала что-то невнятное.
— Вы из рыбинспекции? — спросил Юрась.
— Нет. С фабрики, из Херсона.
— У вас с Андреем дела какие-то?
— Для вас неинтересные, — засмеялась Лиза. Она шевельнула ногой и сразу же скривилась от боли. — Может, я люблю икрой полакомиться… Вы у Андрея Степановича спросите…
Юрась, словно завороженный, не сводил глаз с Лизиного лица — оно то кривилось от боли, то озарялось светлой улыбкой, от которой в сердце разливалось приятное щемящее чувство. «Как она хороша!» — думал Юрась. Лиза теперь казалась ему старой знакомой. Где же он видел ее? И не мог вспомнить. Может, во сне? Под конец службы ему часто снились девчата, знакомые и незнакомые. Раньше он был безразличен к девушкам, поэтому в армии ни от кого не получал заветных писем. Возвратившись в Лиманское, тоже не бегал в клуб на танцы. Теперь же его, едва ли не впервые в жизни, что-то сковывало в разговоре с женщиной, лишало речи.
Лиза не могла надеть спортивные брюки, поэтому набросила поверх купальника коротенький халатик, оставлявший на виду не только в гипсе толстую, словно кукла, травмированную ногу, но и другую — стройную, соблазнительную, немного загоревшую ножку. Да и вся она в этом легком халатике была чрезвычайно женственная, какая-то очень милая.
Она никак не могла пристроиться на бревнах, крутилась и кривилась, и Юрась то и дело поправлял ящик, на котором лежала больная нога.
— Знаете что… — вдруг нахмурилась Лиза, и глаза ее сразу стали как желтки. — Оставьте меня… Теперь я сама управлюсь со своей бедой.
Юрасю показалось, что при этих словах на продолговатое Лизино лицо упала тень, потом эта тень и ему заслонила мир: потемнела трава, почернел за Лизиной спиной голубой залив.
— А если бы я захотел вас видеть? Часто. Каждый день.
В этом вопросе было и утверждение, и надежда.
Лиза внимательно посмотрела на Юрася.
— Ты это серьезно? — Она внезапно перешла на «ты», словно перед ней был мальчишка.
Юрась кивнул. Он побледнел.
— Зачем это тебе, Юрась? — ласково произнесла она. — Ты еще юноша и у тебя все в будущем.
