Также можно загрузить полезной работой одряхлевшие научно-исследовательские институты, которые могли бы стать структурами выработки стратегий сотрудничества России с представляемыми этими политиками странами. Наконец, иностранные политики могли бы выступать как двойные лоббисты, привлекая российский бизнес в свои страны, рисуя перспективу совместного развития, и одновременно — выступая в качестве потенциального гаранта этих проектов и стратегического сотрудничества для РФ.
ИДЕОЛОГИЯ ВМЕСТО ПРАГМАТИЗМА
Продолжающийся кризис идеологии и стратегии выражается, в том числе, в циничном прагматизме российской внешней политики. Примеры Наджибуллы, Сурета Гусейнова и целого ряда оппозиционеров из Центральной Азии, банально сданных российской стороной, продолжают отрицательно сказываться на имидже России. Прагматизм Москвы по ключевым проблемам: от палестино-израильского урегулирования до иранского досье — также не создает ей имидж надежного партнера. В значительной степени из-за недоверия к российскому руководству Гавана фактически не пошла на полноценное сближение с Москвой.
Для того чтобы заставить Молдавию отказаться от срочной подачи документов на вступление в НАТО, были использованы все возможные экономические (включая блокаду) и политические санкции. При этом в долгосрочной перспективе конкурентоспособной альтернативы "румыно-европейскому гражданству" Кремль так и не создал.
Еще одним показателем неэффективности российского оргоружия служит то, с какой легкостью "союзники Москвы" меняют лагерь. Узбекистан, заявивший после событий в Андижане об интеграции с Россией, фактически отошел от договоренностей с Москвой после того, как европейские страны и США смягчили свою позицию в отношении режима Каримова. В результате Узбекистан не только приостановил членство в ЕврАзЭс, но и не подписал соглашение о создании коллективных сил оперативного реагирования ОДКБ.
Другие ключевые российские союзники, Армения и Белоруссия, демонстрируют готовность договариваться с ЕС и участвуют в создании спонсируемого Брюсселем антироссийского "Восточного партнерства". Характерно также, что ни один из союзников Москвы по СНГ или ШОС, включая Минск, так и не поддержал Россию по вопросу признания Южной Осетии и Абхазии. В аналогичной ситуации поддержку Вашингтону в деле признания Косова оказали практически все союзники по НАТО.
При недостатке ресурсов и росте напряженности в периоды кризиса чисто прагматический подход вызывает повышенную настороженность. В этом плане без эффективного, основанного на идеологии оргоружия Россия будет продолжать использовать силу в качестве основного инструмента даже в рамках своей внешней политики (достаточно посмотреть на ее газовый аспект). Несмотря на определенные преференции в отношении некоторых стран, политиков и компаний, Москва так и не добилась согласования общей энергетической хартии с ЕС и поддержки своих трубопроводных проектов. Кроме того, победы Москвы с помощью санкций или танков вовсе не приводят к формированию пророссийских режимов. Так, в случае смены власти в Грузии ситуация для России радикально не изменится. Дело в том, что Москве по сравнению с Китаем нечего предложить миру в экономическом плане, а по сравнению с США — в кадрово-идеологическом.
