– Это же ты забыл коалу, – мягко напомнила я.
– Лишь потому, что ты так замечталась о любовничке, что забыла положить ее в сумку с самого начала! Теперь мы до вечера не доберемся. Только посмотри на этих отвратительных людишек в их мерзких маленьких машинках! – Он заскрежетал зубами, покосившись на безобидного вида парочку в «метро». Они испуганно отвернулись. – Надо увеличить цены на бензин в четыре раза, вот что я скажу. Тогда эти недоноски исчезнут с наших дорог! Повысить до двадцати фунтов за галлон или даже до тридцати! Это заставит их призадуматься, прежде чем заглянуть к тетушке Морин на своей убогой «фиесте». Когда я приду к власти, этот вопрос будет решаться первоочередно. Используем превосходство покупательской способности, оттесним этих ублюдков, и вернутся те времена, когда автомобили были только для джентльменов!
– Ага, а ты жил в Тоуд-Холле.[16]
– На этом острове слишком много людей, Рози, – сочился желчью Гарри. – Слишком много простых людей. Я бы собрал по меньшей мере девяносто процентов, отвел к белым утесам Дувра и…
– Столкнул с обрыва, знаю, ты уже говорил. Гарри, я хочу развода.
Я вовсе не собиралась признаваться так скоро. Более того, я вообще не планировала, когда это скажу, но в этот момент, когда он завел свою обычную нацистскую обличительную речь об убожестве низшей расы, которую я слышала уже столько раз, я поистине его возненавидела. Мы ползли по еле тянущейся полосе на шоссе, и особых водительских навыков от него не требовалось, поэтому он развернулся чуть ли не на девяносто градусов и вылупился на меня. Челюсть отвисла, голубые глаза выскочили из орбит, и в тот же миг позади нас резко завыла полицейская сирена. Он взглянул в зеркало заднего вида.
Машина с пандовой раскраской на большой скорости приближалась к нам по обочине; сирена мигала. Через минуту автомобиль замедлил ход и пополз рядом с нами. Из окна выглянул водитель и красноречивым жестом предложил нам съехать на обочину.
Гарри приложил руку к груди.
– Вы ко мне обращаетесь? – проговорил он одними губами, не в силах поверить своим глазам.
Оба полицейских решительно и синхронно кивнули.
Пораженно тряся головой, Гарри съехал с шоссе. Хотелось бы добавить, что при этом за ним со злорадством наблюдали толпы низших существ, включая парочку в «метро».
Когда я достигла нужного возраста и смогла наконец сесть за руль, мой отец внушил мне, как важно выйти из машины, когда тебя останавливает полисмен. Это не только вежливо, подчеркивал он, но и помогает расположить к себе служителей закона. Но Гарри, разумеется, лучше знать. Когда полисмен подошел, Гарри застыл на месте с надменным и сердитым видом. И стоило офицеру показаться в окне Гарри, как у меня возникло препротивное чувство: я поняла, в чем дело.
