– Ах, ну какая же это тоска! – Катя вскочила и стала ходить взад и вперёд. – В кои-то веки представился случай, а ты со своим словом…
– Тима пай-мальчик – он всё делает с позволения папы и мамы… – небрежно заметил Виктор.
– Ты брось подначивать! – огрызнулся Тима.
– Да я вовсе и не подначиваю, – пожал плечами Виктор.
– И плечами не пожимай! – вдруг заорал Тима. – Мне, думаешь, самому не хочется! Очень даже хочется! Но я не могу… Понимаешь, не могу… Ван, объясни ему, может, он тебя послушает.
Но у Вана так блестели глаза от любопытства, от желания попасть в этот «домик», что Тима только рукой махнул.
– Слушай, Тимочка, – между тем ластилась Катя, – мы во всём потом признаемся твоему папе. Я всё на себя возьму. Я скажу, что уговорила тебя, что ты не хотел…
– Ты просто дура, вот что! – отрезал Тима. – Очень мне нужно, чтобы меня выгораживали!
– Ну ладно, ладно, не буду выгораживать. Подожди… А твой отец, он нас возьмёт с собой? Как ты думаешь? Только говори правду.
– Пожалуй, нет… – задумчиво сказал Тима. – Даже если бы он и захотел, то мама шум поднимет. Она так на него набросилась, когда узнала про меня… тогда…
– Ну, вот видишь! – вскричала Катя. – Значит, если мы упустим сейчас благоприятный случай, то никогда там не побываем. Ни-ко-гда!
– И это верно…
– А как хочется!.. Тебе тоже, Виктор?
Виктор не сразу ответил.
– Там снимать можно? – спросил он.
– Можно. Есть особый аппарат со специальной плёнкой. В лаборатории.
– Н-да… Хорошо бы поснимать. Кадры будут любопытные. Пожалуй, даже мой отец позавидует.
Катя что-то быстро-быстро шептала на ухо Вану, но тот с упрямым видом отрицательно качал головой.
– Впрочем, о чём говорить, – заявил Виктор со своим обычным небрежным видом, – никуда мы не пойдём. Наш пай-мальчик – обыкновенный трус. Да, да, трусишка, Тимочка!..
– Послушай, Виктор, я тебя сейчас поколочу!
– Ну что ж, попробуй!
Мальчики стали друг против друга, словно молодые петухи.
А Катя бегала от одного к другому и твердила:
– Тимочка, не надо! Виктор, брось, не надо! Ну, не надо… Он не пай-мальчик, как ты не понимаешь, тут другое… А ты, Тима, тоже не понимаешь. Оба вы ничего не понимаете! Ну и ладно, – вдруг сказала она упавшим голосом, – бросим говорить об этом! Значит, напрасно я размечталась. Думала, вот оно – необычайное… Всю жизнь ждала. Летела сюда и всё твердила: «Вот тут-то и случится что-нибудь необыкновенное». Мне всегда так казалось, когда я ездила в незнакомые, новые места. Но ничего не случалось. И сейчас не случится. И не надо, не надо!..
