В памяти шевельнулось очень дурное воспоминание.
— Обожди тут минуточку, — велел он Синтии.
Поспешив к парадной двери над двумя каменными ступенями, он обнаружил, что она не заперта и засов не задвинут. Он открыл дверь, шагнул в маленький современный холл, который помнил со вчерашнего вечера.
Слева, помнил также Дик, дверь в гостиную. Если сейчас ее распахнуть, он войдет в комнату со спины сидящей за столом неподвижной фигуры. Но эта дверь не открывалась, хотя он лихорадочно крутил и дергал ручку. Она была заперта изнутри.
Он снова вылетел в сад перед домом, где Синтия по-прежнему заглядывала в окна.
— Знаешь, — заявила она, — в нем что-то ужасно странное. Лицо, кажется, необычного цвета. Синеватого? Или это от освещения? И что-то на губах: пена? И… Дик, ради бога, что ты делаешь?
Смутно соображая, что пулевое отверстие понадобится следствию, Дик не тронул правое окно, а направился к другому. Поднял с неухоженной травы кусок кирпича и с грохотом швырнул в окно; со звоном посыпались осколки.
В утреннем воздухе из душной комнаты очень отчетливо повеяло слабым, но ощутимым запахом горького миндаля. Запах волной донесся до них. Синтия сзади схватила Дика за руку.
— Пахнет… как лак для ногтей, — заметила она. — Что это?
— Синильная кислота.
Дик сунул руку в разбитое окно, открыл шпингалет, поднял раму. Потом влез на подоконник, спрыгнул в комнату на осколки стекла.
Теперь запах горького миндаля чувствовался явственней. Потребовались некоторые усилия, чтобы приблизиться и прикоснуться к телу, но Дик справился с этим. Мужчина, известный ему как сэр Харви Гилмен, умер лишь несколько минут назад, тело оставалось почти совсем теплым. По-прежнему одетый в пижаму и халат, он прямо сидел в мягком кресле с бархатной обивкой, только голова склонилась на грудь, руки удобно уложены на подлокотники кресла. Но посиневшее от цианоза лицо, пена от отравления синильной кислотой, полуоткрытые глаза с ужасающей определенностью свидетельствовали о смерти.
Дик взглянул на дверь, ведущую в холл. Лихорадочно бросился к ней, осмотрел. Ключ повернут в замке, маленькая щеколда плотно задвинута изнутри. Кроме двери, попасть в комнату можно только через два окна, в одном из которых теперь было разбито нижнее стекло, а в другом, на несколько дюймов ниже перекладины между подъемными рамами, зияло пулевое отверстие. Но нет никаких сомнений — Дик может присягнуть, даже если полиция не поверит, что оба окна тоже были заперты изнутри.
