А конфликт взял и оказался внутренним. Правда, от этого он, конечно, не стал менее глубоким – может быть, теперь он даже более глубок, чем предполагалось. Ну что ж, читатель… заглянем Рединготу в душу. Этим мы, вроде бы, еще не занимались.
В душе у Редингота шла борьба богов и титанов. Точнее, одного Бога – конкретно Японского, и одного титана – конкретно самого Редингота. В данный момент Бог одерживал верх над титаном. Бог принуждал титана постоянно размышлять о построении на земле Абсолютно Правильной Окружности из спичек, в то время как титан рвался в небо, откуда грозился наплевать на землю – в частности, на пролагаемую по земле и постепенно становящуюся пресловутой Окружность. Бог, видимо, подозревал о гнусных намерениях титана и всеми силами мешал ему развернуться. Титан же страшно злился и ругался всякими нехорошими словами – причем направленно в адрес Бога. С нехорошими словами перемежались хорошие: это были слова о том, что никакое действие недостойно внимания духа, что всякое предприятие обречено на провал, что воздвигать памятник кому бы или чему бы то ни было тщетно, а главное – глупо, что величие любой из земных идей, в сущности, весьма и весьма относительно… Правда, хорошие слова между нехорошими попадались настолько редко, что практически были не слышны даже Японскому Богу, который неправильно воспринимал все звучавшее как поток брани и потому особенно не вслушивался.
Внутренний конфликт изнурял все еще ползущего Редингота до беспамятства. В состоянии беспамятства он забыл следующее:
1. является ли Редингот Рединготом,
2. является ли Марта Мартой,
3. является ли Змбрафль Змбрафлем,
4. является ли Абсолютно Правильная Окружность из спичек Абсолютно Правильной Окружностью из спичек,
5. является ли данное художественное произведение художественным произведением
– плюс некоторые частности.
По крайней мере, на приведенные выше пять вопросов Рединготу остро требовалось получить ответ – хоть от кого-нибудь.
– Простите, является ли Редингот Рединготом? – спросил он у пробегавшего мимо мертвеца, прижимавшего к себе собственный гроб с музыкой.
Мертвец аккуратно положил гроб на сырую землю, после чего пожал плечами, поднял не успевший отсыреть гроб и, слушая «Маленькую ночную серенаду» Моцарта, гремевшую из гроба, поспешил дальше. Редингот решил сам ответить на свой вопрос, свой страх и свой же риск, прибегнув при этом к доводам разума:
…если личность, носящая имя Редингота, идентифицирует себя как Редингот, не являясь Рединготом на самом деле, она (или он) претендует на то, чтобы занять место Редингота, которое в данный момент считает вакантным по причине отсутствия на этом месте фигуры, долженствующей называться Рединготом, каковое отсутствие квалифицируется в качестве невозможности для кого-нибудь иного оказаться на данном месте, кроме реального претендента, уже до этого именовавшегося Рединготом, но не имевшего места, предназначенного для Редингота, однако могущего получить данное место в силу соблюдения условия наименования…
