Через некоторое время оказалось, что не только записка Хухры-Мухры, но и нагое тело Случайного Охотника основательно вмерзло в лед. «Наверное, со стороны под ледяной толщей это выглядит поразительно красиво», – подумалось Случайному Охотнику, и он мысленно залюбовался действительно впечатляющей картиной. Оставалось лишь представить себе, как лет приблизительно через сто глыбу льда, заключающую в себе его, Случайного Охотника, вырежут ледорубом прямо из Северного Ледовитого океана и повезут в какое-нибудь научное собрание, где подвергнут всестороннему осмотру как документ эпохи. Тут лед постепенно начнет таять и, когда растает весь, Случайный Охотник сделает несколько шагов вперед – нагой и статный – и скупыми правдивыми словами поведает неизвестным потомкам о своих бедах и радостях, а также о яркой жизни, которую довелось ему прожить. Внезапно от приятных этих мыслей его отвлек шум поспешных шагов, которыми приближался к нему знакомый эскимос с некрасивым именем Хухры-Мухры.
– Чего тебе? – из-под толщи льда резко оборвал шаги эскимоса Случайный Охотник.
– Я… это… извиниться пришел.
– Извинись и ступай, – распорядился Случайный Охотник, предвкушая миг, когда он сможет вернуться к размышлениям о роли собственной личности в общей истории.
– Извини меня, Случайный Охотник, что я оставил тебя тут голого помирать и за все это время ни разу не вспомнил о тебе. – Хухры-Мухры стряхнул прямо на лед замерзшую на лету слезу.
– Извиняю, больше так не делай, – машинально ответил Случайный Охотник и зачем-то полюбопытствовал: – Не вспомнил, говоришь… А как же ты пришел-то тогда?
– Я не к тебе пришел. – Хухры-Мухры был честен, как телефонный справочник. – Я пришел посмотреть, не разметало ли тут мои спички, которые я выкладываю по заданной Деткин-Вклеткиным траектории. А на тебя я ненароком наткнулся: вижу, кто-то в лед вмерз. Тут только и решил извиниться… Слушай, давай я тебя назад вырублю, а? Как Пигмалион Галатею из куска мрамора! – Хухры-Мухры подозрительно воодушевился.
– Из какого мрамора? – растерялся Случайный Охотник.
– Ну… он из мрамора, а я-то, конечно, изо льда! «Из мрамора» – это я так, образно говоря.
– Ступай, – отрезал Случайный Охотник.
– Так околеешь ведь тут – образно говоря! – неискренне воскликнул Хухры-Мухры, явно скрывая в лохматой своей душе грязные чувства.
– Не надо лукавить, – психолого-антрополого-педагогическим голосом укорил его Случайный Охотник. – Поведай мне лучше, что у тебя на душе.
