Я сделала глубокий вдох.
— Ладно, проехали. Входная дверь как-то заблокирована, поэтому я хотела попробовать выйти здесь, — я кивнула на стеклянные двери, ведущие во внутренний дворик. — Вероятно, они тоже заблокированы, но не исключено, нам удастся разбить стекло.
Мы снова двинулись вдоль стены на тот случай, если кто-то смотрел внутрь с улицы. Добравшись до дверей, я выглянула наружу. Моему взору открылся небольшой дворик, без травы, плохо ухоженный, выложенный кирпичиками, с высокими клумбами с многолетними растениями. Когда я потянулась к дверной ручки, какая-то тень мелькнула в дальнем конце дворика по живой изгороди из тисовых деревьев. Предположив, что это еще одно качающееся дерево, я собралась шагнуть вперед.
У кустов стояла Лия. Она подняла руку и помахала. Когда я резко развернулась к Саванне, время изменило ход и я увидела все словно в замедленной съемке, а не в режиме реального времена — на самом-то деле все случилось в одно мгновение. Лия подняла обе руки и показала на себя, словно призывая нас подойти поближе, но ее взгляд сфокусировался на чем-то над нашими головами. Затем послышался звон разбиваемого стекла и крик.
Я бросилась на Саванну и повалила ее на пол, стараясь прикрыть своим телом. Когда мы покатились, что-то темное полетело к земле со стороны дома. Вначале я увидела стул — стул Кари — летящий, как каменное ядро из катапульты. Нет, быстрее, чем каменное ядро. Он пронесся так быстро, что вначале я услышала удар о кирпичную кладку, и только потом мой мозг обработал отпечатавшиеся образы и траекторию полета. У себя в сознании я увидела стул в воздухе, слегка отклонившийся назад, как в нем сидит Кари, с выставленными вперед руками и ногами, с открытым в крике ртом. Я все еще слышала висящий в воздухе крик после того, как стул врезался в кирпичную кладку и яркие брызги крови разлетелись во все стороны.
Когда я подняла голову, Лия встретилась со мной взглядом, улыбнулась, помахала рукой и ушла прочь.
Я с трудом поднялась на ноги и выбежала во внутренний дворик, без всякого усилия отворив стеклянные двери. Уже в те мгновения, пока я бежала к Кари, я поняла, слишком поздно. Сила удара, этот фонтан крови… Я остановилась в двух футах от него, затем склонилась, и меня вырвало.
Грэнтхем Кари младший свалился со стула и лежал на земле, раскинув руки и ноги, голова треснула, как перезрелый фрукт, и из нее натекла лужица мозгов и крови. Сила удара была столь огромной, что большой осколок стекла пронзил насквозь туловище мужчины, а его рука, ударившись об угол клумбы с многолетними цветами, оказалась отсечена. Оставшаяся целой кисть все еще сжимала подлокотник. Я увидела это и вспомнила Лию — улыбающуюся, машущую нам — и не была уверена, какое из этих зрелищ страшнее.
