Это было уже позже, в пятом классе. Пока же он был еще мал, и, наверное, это объясняло, что к Хаджанову он заходил лишь изредка, – или стесняясь появляться тут без брата, или на что-то обидевшись, или чего-то испугавшись. Спроси его об этом, Глебка растерялся бы – смутное, непонятное неудовольствие свое он и сам себе объяснить не мог: ну не было у него причин ни обижаться, ни, тем более, пугаться Михаила Гордеевича! Ведь благодаря ему он сам отлично, не по возрасту, владел мелкашкой, много раз стрелял, и хотя не обладал Бориным терпением, но навык-то имел, и захоти только, мог бы в будущем и повторить путь в мастера спорта и в десантное училище. И все-таки…
Встречая Глебку на улице или увидев его на пороге тира в редкие его визиты вежливости, Михаил Гордеевич опять белозубо улыбался, широко раскидывал руки, готовый принять в объятия младшего брата своего выученика, но тот к учителю не бросался. Как-то умело и по-взрослому смиренно опускал голову, лишь прикасаясь к руке учителя слабыми и тонкими своими пальчиками, а разговаривая, все чаще отводил от Хаджанова глаза.
И это майора удручало. Он чаще всего повторял, что «Страдивари» в простое, что великий шмайсер ждет своего нового слугу и хозяина, и очень жаль, что Глебушка, младший брат чемпиона, не хочет повторить его славный путь.
Глебушка взор свой опускал, уши у него краснели. Да, он желал бы повторить Бориса, разве плохо стать чемпионом? Он соглашался с учителем, что заблуждается, не ценит предоставляемой возможности, упускает удачу. Обещал на той же неделе прийти и – не приходил.
Он вернулся в тир бедным оруженосцем всадника на белом коне. Через несколько месяцев, зимой, приехал в свой первый зимний отпуск Борис, и первое, что пожелал после праздничного обеда, – пойти в тир к Хаджанову.
Глебка это понимал, не противился. Борис надраил ботинки, застегнул китель на все пуговки, шинель, и они двинулись по улице. Поравнявшись с входом в старый парк, где перекрикивались вороны, Боря смешливо глянул на братца и, словно в детстве, взял его за руку. Наконец-то они облегченно засмеялись, и Глебке показалось на минуту, что встретились они с братом только сейчас, когда Борис так знакомо улыбнулся ему и совсем как раньше взял его за руку.
Правда, прошли они так недолго, всего несколько шагов – ведь город глядел на братьев во все глаза, прохожие оборачивались – не мог не привлекать их взгляд молодой человек в погонах, для городка этого вовсе непривычных, с большой таинственной буквой «К» посредине.
