Комната, где живем мы с Эренпрейсом небольшая. Стены, где стоят кровати, обиты толстым войлоком, на котором развешано все наше имущество: винтовки, фонари, револьверы. часы, очки, шлемы и т. д. Между кроватями небольшой столик, над ним полки с книгами и моими тетрадями. На окна я повесил портьеры. сделанные из пустых картофельных мешков, что окончательно придало комнате нормальный жилой вид.
На улице, почти не переставая, все время свирепствует пурга, но у нас в доме тепле и уютно. Правда, наши печи не знают отдыха и все время пышат жаром. Только за четверо суток мы спалили в них целую тонну каменного угля. Это значит, что расход топлива у нас будет семь тонн в месяц.
Наши продовольственные запасы отличаются разнообразием и обилием всех продуктов. У нас неограниченное количество мяса, картофеля, муки: несколько бочек с маслом и вареньем. пять ящиков с шоколадом, множество консервов. Кроме того масса консервированного молока и какао. Чтобы внести разнообразие в нашу жизнь, я предложил выдавать продукты по карточкам, но моя идея с негодованием была отвергнута «широкими массами». Первое время Слепнев сам выдавал положенное количество пайка, но когда увидели, что каждый день от него остается еще порядочное количество не уничтоженных продуктов, на это дело махнули рукой.
Мы дежурили в буфете по очереди. Дежурный должен был готовить обед, накрывать на стол и мыть посуду.
Наш «день» постепенно перевернулся. Читая ежедневно по многу часов («Литке» нам оставил библиотечку), мы ложились спать очень поздно. В соответствии с этим просыпались также позже и ложились в этот день еще позднее. Кончилось это тем. что теоретический день мы спали, как убитые, а ночью готовили обед, занимались, читали и слушали купленный в Японии патефон.
КИРИЛЕНКО НАЛАЖИВАЕТ РАДИО
Слепнев, радист Кириленко и Дьячков уехали на собаках в Пинкигней исправлять бывшую на кулътбазе радиостанцию и пробовать наладить связь с внешним миром. Возможно, что Кириленко там и останется.
Весь день и всю ночь за стеной воет ветер и наносит все новые и новые сугробы кругом дома. Наши самолеты почти совершенно погребены под снегом. Отчасти это хорошо, так как теперь им ветер уже не страшен, но плохо потому, что будет потом много возни. Для того чтобы снять бензинопровод со своего самолета для проверки и исправления, я много времени потерял на откапывание мотора из-под снега, Сильным ветром стоящие над вторым самолетом козлы завалило на двигатель. Вообще теперь наши самолеты, или вернее, то, что от них осталось на поверхности, производят жалкое, грустное впечатление. Где ваше былое изящество и легкость?
