Любуясь величественной и гордой красотой Дворцовой набережной, они перешли мост и, выйдя к Адмиралтейству, присели на скамью под столетними липами. Кибальчич взял Лизину руку, с нежностью посмотрел в глаза:
– Вам хорошо сегодня?
Лиза поправила мантильку, улыбнулась:
– Да, Николай Иванович, я благодарю бога, что он послал нам эту волшебную ночь и что… – она опять замолчала, потупилась.
– Вы довольны, что мы встретились?
– Да, да. Я так мечтала об этом… А вы?
– Я тоже рад, Лиза. Я много думал о вас. Только чувствую большую неловкость перед Сергеем. Ведь мы друзья… Я не имею права быть с вами. Да и не только поэтому. Я вообще не имею права предаваться чувствам. Проявлять слабость духа… Я должен немедленно уйти.
– Нет, нет, только не сейчас. Умоляю! Я еще хочу вам сказать, – и Лиза крепко сжала руку Кибальчича, словно боясь, что он встанет и уйдет. – Я должна вам сказать, что вы для меня стали самым дорогим человеком. Да, да, вы должны верить мне.
– Я верю, Лиза, но, право…
– Нет, не возражайте, пожалуйста, я должна сказать вам все, что на душе… Может быть, больше не будет случая. Я должна… Вы должны мне поверить. И если вам будет нужен, необходим верный, преданный друг, готовый на все, на любую жертву, – дайте знать мне.
– Что вы, Лиза! – попытался остановить ее Кибальчич.
– Да, да, это говорит мое сердце, моя душа. Я знаю, вы не принадлежите себе. Но вы тоже имеете право на счастье. О, если б я могла его вам дать, – я готова была бы на все!
– Лиза! Вы чудесная самоотверженная девушка. Вы именно та, о которой я мечтал, – горячо сжал ее руку Кибальчич. – Но я не могу вас обречь на страдания и гибель. Я не имею права на личное счастье – оно удел других.
– Нет, нет, не говорите! Я готова в Сибирь, в ссылку, на каторгу – только бы быть с вами.
– Лиза, неужели это правда? – зардевшись, спросил Кибальчич. – Лиза, вы плачете?
– Да я плачу. Но это от радости. Оттого, что я с вами.
Кибальчич пальцем осторожно провел по ее щеке, смахнул слезинку. Лиза доверчиво потянулась к нему, и губы их трепетно встретились…
Было еще светло, тихо, безлюдно. От реки тянуло прохладой.
Лиза плотней натянула мантильку, и Кибальчич обнял ее. Стало тепло.
Послышался скрипящий железный звук и отдаленные голоса. Лиза вздрогнула.
– Это разводят мосты. Уж полночь, – сказал Кибальчич.
Лиза встрепенулась:
– Мне пора. Дома, наверно, всполошились. Но скажите, Николай Иванович, теперь мы будем видеться чаще?
– Не знаю. Не знаю, милая Лиза, – и он кивком головы указал на острый, как копье, шпиль Петропавловской крепости, – если не попаду туда – будем.
