Все кончилось внезапно. Мишель не успела понять, что произошло. Сильный удар сбил ее с ног, она оказалась на асфальте, но «форд», дребезжа и визжа на все лады, пронесся мимо. Сверху Мишель кто-то придавил. Кто именно, она не видела, потому что, падая, зажмурилась. Вдруг до ее сознания донесся голос, крайне знакомый, такой знакомый, что она, кажется, слышала его совсем недавно, чуть ли не сегодня. Этот голос первым нарушил тишину. Мишель после скрежета шин и автомобильного гудка не слышала ничего. Она видела то, что происходило, больше того – понимала, что все это не может происходить в полной тишине, и в то же время не слышала ни звука. Словно кто-то закрыл ладонями ее уши. Знакомый голос словно разорвал этот слуховой барьер.
– Как вы? Вы живы? – спрашивал голос и, не получив ответа, повторял вновь свой вопрос: – Что с вами?
Мишель все понимала, но ответить не могла, словно кто-то мешал это сделать. Она вдруг почувствовала, что ушла тяжесть, давившая сверху. Вслед за голосом из внешнего пространства в сознание ворвались и другие звуки. Резкие, напористые, они сбивали с толка. Вокруг, видимо, столпились люди, они все что-то говорили. Мишель открыла глаза и чуть не вскрикнула: рядом стоял мистер Митчелл. Преподаватель склонился над ней, вглядываясь в лицо, и, вероятно, пытался определить – в сознании ли она.
– Хорошо, – выдавила из себя Мишель. – Все хорошо.
– Да уж, лучше не бывает, – улыбнулся он. – У вас ничего не болит?
Сказать по правде, Мишель сейчас едва ли могла ответить на этот вопрос. Она еще только начала оправляться от шока и пока плохо ориентировалась в собственном состоянии. Руки и ноги у нее словно онемели, но по всем признакам, по крайней мере, остались на прежних местах.
– Вроде ничего, – улыбнулась она в ответ.
Митчелл был бледен, даже улыбка не украшала его лицо. Испуганные глаза, немного дрожащие губы, приподнятые и словно застывшие в таком положении навеки брови – все еще хранило слишком явные следы пережитого потрясения. Зачем же он улыбается через силу? Внезапно Мишель поняла зачем. Митчелл психолог, он слишком хорошо знает, что люди чувствуют в похожих ситуациях, и улыбается для нее, пытаясь таким незамысловатым способом помочь ей выйти из шокового состояния. Вот только он не учел, что ему самому не мешало бы из него выйти.
– Пропустите, пропустите, дайте пройти! Полиция.
И Мишель, и Митчелл повернулись на голос. Сквозь толпу зевак продирались два полицейских и с ними еще какой-то мужчина. Мишель узнало его – это был водитель «форда».
