Счас живет Коржавин, да и Бродский пишет
Нынче по-английски
Разбрелись по свету, Эткинда уж нету
Нет и Белинкова
Лишь там очутились, подданства лишились
Копелев с Орловой.
— Кончал бы ты про политику, — сказал Емеля и потянулся за гитарой.
Чак вскочил, и бросился бежать в соседнюю комнату, прижимая к себе гитару.
— Ату его, — закричал Абрамов, и Емеля припустил за Чаком. Они сцепились в коридоре и вскоре к ним с криком "гитару пожалейте!" присоединился Феликс. Кто-то схватил за ногу возвращавшуюся из ванной Ирку, она чуть не рухнула и завизжала "пустите!". Абрамов кинулся ее спасать, но свалился вместе с ней на пол. Глеб уже собрался присоединиться к куче-мале, когда внезапно поймал взгляд Марины.
Она оставалась там же, где сидела, когда пел Чак. Она по-прежнему улыбалась, но сейчас эта улыбка показалась Глебу не восторженной улыбкой влюбленной дурочки, которой он, честно говоря, считал Марину, а грустной улыбкой матери, наблюдающей детские игры. Внезапно он понял, что Марина, единственная здесь, действительно взрослая — и тут же смутился, как смутился бы, если бы за этой возней его застали учителя или чьи-то родители.
Победителем вышел Емеля. Он опустился на стул и заголосил: "О, Марианна, сладко спишь ты, Марианна, мне жаль будить тебя, я стану ждать!" — и все засмеялись, потому что полное имя Марины — Марианна. Глеб с Феликсом вышли на балкон покурить. Дымок уплывал в холодное зимнее небо, и Феликс сказал:
— Представляешь, шестнадцать лет — это же настоящая жизнь должна начаться.
— Классно, — сказал Глеб и вспомнил, как мальчишкой мечтал, что ему будет шестнадцать, и он сможет ходить на любые фильмы. Уже год контролеры пропускали его без вопросов, — а Феликса так все три, — но ощущение, что настоящая жизнь начинается после шестнадцати, не проходило. Возможно, потому что 16 — уникальное число: 24 и одновременно 42, единственные решения в целых числах симметричного уравнения XY=YX
— Послушай, я вот хотел спросить: если бы мы жили до революции и ты был бы из богатой семьи, ты бы пошел в публичный дом, чтобы… ну, впервые переспать с женщиной?
Глеб задумался.
— Наверное, нет, — ответил он.
— Почему? — спросил Феликс. Глеб не ответил: внезапно его охватил чудовищный страх. Он и подумать не мог о том, что можно переспать с женщиной за деньги. Более того: ужасна была мысль, что существуют женщины, которые ежедневно за деньги спят с разными мужчинами — и не один раз. Этот ужас его потряс: он ведь прекрасно знал, что не где-то вдалеке, там, до революции, а тут, в Москве, в «Интуристе», есть девушки, которые отдаются иностранцам за валюту. Глеб замялся, но тут приоткрылась дверь, и Чак сказал, что пора выпить и хватит курить.
