Ничего золотого, правда, Ольга Васильевна не увидела. Обычная прихожая, на вешалке — несколько дюжин курток и пальто. Обои вроде бы те, что были, когда она заходила к Марье Николаевне за солью, а пол, пожалуй, грязнее, чем раньше.
В прихожую выходили три двери. Две закрыты, а из третьей бухала музыка, и доносились голоса. Ольга Васильевна замешкалась, не зная, как быть — идти дальше не хотелось. Мало ли что там у них, дело молодое, а она уж, слава богу, навидалась по телевизору, как они развлекаются. Водка, наркотики и этот самый, который теперь вместо любви. И в комнату не войдешь, и в передней стоять глупо.
По счастью, дверь открылась и на Ольгу Васильевну глянул из комнаты светловолосый парень. Он вынул изо рта беломорину, сунул ее в чью-то протянутую руку и, широко улыбнувшись, спросил:
— Вы к кому, бабушка?
Ольге Васильевне он понравился — говорил уважительно, папиросу убрал. Курил опять же не какое-нибудь «Мальборо», а свой, советский «Беломор», как и сама Ольга Васильевна, что бы врачи ей ни говорили.
— Я соседка ваша, из 20 квартиры, — сказала она. — Ночь уже, а вы шумите.
— А, — протянул парень и повернувшись крикнул куда-то вглубь квартиры:
— Шаневич! Тут соседка пришла, иди разбирайся!
Шаневич оказался огромным мужчиной с рыжей бородой, из-под расстегнутой на груди рубашки выбивались волосы. Он-то и был хозяином квартиры и, конечно, Ольга Васильевна не раз встречалась с ним в лифте. В жизни бы не подумала, что Шаневич — тот самый новый русский. Больно уж простецки всегда выглядит — обычный еврейский мальчик, на Розиного внука похож, только больно уж крупный. Впрочем, можно было догадаться: рожа разбойничья, взгляд пытливый, походка быстрая, энергия так и прет. Чего-чего, а этого евреям не занимать, всегда вперед лезут. Взять хотя бы Яшку Шварцмана — тоже рыжий был, упокой господь его душу.
В тот раз все хорошо вышло: Илья музыку велел выключить, перед Ольгой Васильевной извинился, пригласил заходить, если что, и даже до площадки проводил. С тех пор так и повелось: иногда сам звонил, предупреждал — мол, завтра вечером будет шумно, день рождения или еще какой праздник. Но после одиннадцати звук приглушали, вели себя тише. Все равно слышно, но ведь важно внимание. Ольга Васильевна всегда так считала.
Вот и сегодня — Илья сам зашел, еще утром, извинился, предупредил, что вечером опять гости, мол, у девушки одной день рождения. Ольга Васильевна удивлялась сначала, почему у них столько дней рождения, но Шаневич объяснил, что квартиру купил не для себя, а для бизнеса, что у него там человек пятнадцать работают и живут, как в коммуналке буквально.
