За ужином состоялось первое знакомство, Копылов коротко рассказал о себе. Волжанин. Бедняцкий сын. В юности работал трактористом. Потом два года на действительной службе в Красной Армии, где его приняли в партию. Отслужив, учился в автомобильном техникуме, а с 1938 года — партийный работник: инструктор, секретарь райкома, секретарь окружного комитета партии. В первые дни войны стал начальником политотдела стрелковой бригады.
— А теперь вот прибыл к вам…
Я слушал и думал: "Кого-то судьба послала мне боевым товарищем накануне такой ответственной операции?"
Настоящего человека послала!
Михаил Васильевич Копылов легко вошел в жизнь Новороссийской дивизии и очень скоро стал в ней своим.
Зазвонил телефон. Бушин подошел к аппарату и, вернувшись, сказал начальнику политотдела:
— У вас, полковник, легкая рука. Не успели прибыть, а вслед за вами новое пополнение. Более тысячи солдат. Теперь укомплектованность рот дойдет до семидесяти человек.
Торжественно проходило вручение правительственных наград. Каждый полк выстраивался под боевым Знаменем. Один за другим офицеры и солдаты подходили к столу, чтобы получить ордена, или медали. Имена награжденных к тому времени знали все: политотдел, партийные и комсомольские организации многое сделали, чтобы каждый подвиг стал достоянием всей дивизии. Новый начальник политотдела, организовавший эту работу, не уставал повторять:
— Смотрите, какие замечательные люди, впору о каждом листовку выпускать!
После вручения наград в 39-м полку я встретил знакомого разведчика с Малой земли.
— Швайницкий, вы-то как сюда попали?
— А помните, товарищ комдив, меня тогда ранило на Малой земле?
— Как же, помню, в ногу…
— Точно так. Пролежал месяца четыре. А из госпиталя направили в эту дивизию, и на второй день уже был в десанте.
— Он молодец, — сказал подошедший Ковешников. — Мы тогда еще не успели закрепиться на плацдарме, а уже «языка» заполучили. Это Швайницкий притащил его.
Я попросил солдата рассказать, как это ему удалось. Тот пожал плечами:
— Да все очень просто, товарищ полковник. Спрыгнули мы с катера. Берег крутой. Скользкий. Замешкались ребята. А немец ударил из пулеметов и минометов. Вижу — кое-кто из наших залег. А я еще по Малой земле знаю — нельзя на берегу мешкать. Рви вперед, выходи из пристрелянной зоны! Кричу: "За мной!" Рядом оказался Рыбкин, наш разведчик. Мы с ним первыми перебежали улицу. Уже вне зоны обстрела огляделись. Недалеко дзот, из него строчит немецкий пулемет.
