Гренландца поставили на дорогу, которая должна привести его к тому, что мы называем цивилизацией. Сделав первый шаг, он вступил в область торговли и навсегда оставил позади все свои прежние занятия искусствами и ремеслами. Наша цивилизация в конце концов предоставит ему возможность получить образование, работу в торговле и промышленности, даст деньги, вещи, которые можно купить за них, в том числе, конечно, изделия машинного производства, и они вытеснят все то, что когда-то изготовлял народ. И цивилизация, вероятно, никогда не даст гренландцу даже малейшей возможности работать над тем, что можно было бы сравнить с изготовлением прекрасных вещей из камня и моржовой кости — с занятиями его предков.
Мы можем предоставить университетским профессорам вырабатывать определение цивилизации и обсуждать ее, ибо ни для кого из нас не имеет значения, считают ли нас цивилизованными или нет. Существует другой, и гораздо более важный, вопрос — качество нашего человеческого характера. Это — единственный общий множитель во всех уравнениях счастья. И если окажется, что среда и условия культуры, отличной от нашей, более благоприятны для созревания прекрасных характеров, давайте, не заботясь о том, называется ли она культурой сравнительно дикой или варварской эпохи, попросту назовем ее хорошей. Боюсь, что мы безнадежно предубеждены и академичны, когда рассматриваем чужие культуры. Образование, христианство, чистоплотность, промышленность, собственность, умение продуктивно работать и т. д. — для нас это составные элементы цивилизации, а цивилизация абсолютное благо. Множество великих людей вышли из подвалов и стали великими благодаря подвалу. Если бы можно было доказать, что всякий человек, который что-нибудь стоит, вырос в такой среде, то решили бы мы упразднить школы? Конечно, нет.
— Я не верую, — говорит обыкновенный человек, — но думаю, что мои дети должны ходить в церковь.
Мы мало что можем сделать, так как всех нас уносит с собой течение западной цивилизации. Но что касается других народов, то мы могли бы по крайней мере стараться не вмешиваться в их жизнь. И я думаю, что если бы датчане действительно любили все еще первобытных жителей Восточной Гренландии, то они выбрались бы оттуда со всем своим имуществом и оставили бы в покое то, что и так хорошо.
* * *
Пятница, 6 ноября. Все еще хорошая, мягкая погода, по-прежнему тихо. Саламина убирала дом. Я писал картину на воздухе. Вечером было слабое северное сияние. Здесь оно бывает в южной или юго-восточной части неба. Я пригласил в дом Петера, Амалию и Елену. Мы пили пиво, время от времени пели играли на гармонике и флейте, наконец затеяли игру "встань, Дженкинс!".
