– Он очень осторожен, – продолжала Пэрис.
– Видимо, это-то и спасает его от тюрьмы – осторожность. Пару раз ваш шеф переходил границы дозволенного.
– Никаких обвинений ему никогда не предъявлялось. А теперь, прошу простить, мне пора на тренировочный круг, не то он меня убьет, – широко улыбнулась она. – И вам прибавится работы.
Лэндри проводил ее до выхода из палатки. Пэрис села за руль зеленой тележки для гольфа с эмблемой Джейда на капоте, аккуратно сложила куртку и положила рядом с собой. Шлем убрала в корзинку за сиденьем.
– А у вас как, мисс Монтгомери? Есть ли имя у вашего таинственного друга?
– Да, конечно. – Она лукаво захлопала глазами. – Но, детектив, я никому не рассказываю, с кем целуюсь. Девушке надо беречь свое доброе имя.
И укатила, то и дело звонко здороваясь по пути со знакомыми. Мисс Популярность!
Лэндри постоял, подбоченившись. Он знал, что из палатки за ним наблюдает какая-то девица, и даже видел ее краем глаза: низенькая, неухоженная, в тесной футболке, которая слишком откровенно обтягивает не слишком аппетитные выпуклости и складки.
Ему хотелось сесть в машину и уехать. Эстес права: ему наплевать, что€ эти люди творят друг с другом. Но приходится считаться с тем, что произошло ночью в его кабинете. Начальство не успокоишь тем, что Эстес не стала предъявлять иск. Придется разбираться по всей форме.
Он вздохнул, обернулся к девице и поймал ее взгляд.
– Вы здесь работаете?
Ее глазки расширились. Вид у нее был такой, будто она сама не понимала, то ли писаться от страха, то ли испытывать оргазм. В конце концов она молча кивнула.
Лэндри вошел в палатку и достал из заднего кармана блокнот.
– Имя?
– Джилл Морон. Я главный конюх мистера Джейда.
– Угу. А где вы были вчера ночью в районе двух?
– В постели, – самодовольно расплылась девица, распираемая желанием поделиться своим секретом. – С мистером Джейдом.
Дирекция «Грифон девелопмент» помещалась в роскошном, украшенном лепниной псевдоиспанском особняке на Гринвью-Шор, через улицу от западных ворот Поло-клуба. Я поставила машину на стоянке для посетителей рядом с «Ягуаром» Брюса Сибрайта.
Большое окно конторы полностью закрывала внушительная, плакатного формата реклама Фэйрфилдс с фотографией Брюса Сибрайта в правом нижнем углу. Его улыбка говорила: я продувной плут, давайте продам вам что-нибудь втридорога. Вероятно, на некоторых действует.
Приемная была оформлена профессионалом и впечатление производила солидное и располагающее. Кожаные диваны, столы красного дерева. На стене – фотографии четырех мужчин и трех женщин, все в дорогих бронзовых рамках. Кристал Сибрайт среди них не оказалось.
