– Вот, – сказал Эйрим, лаская широкой ладонью загривок своего любимца, – вот настоящий дрр-руг, который не предаст! Потому что не умеет!
– Т-тогда выпьем за псов, – сказал Конан.
– Выпьем!
Красное аквилонское хлынуло в рога, а из них – в глотки. Способность ваниров поглощать еду и хмельное питье казалась неистощимой, но Конан им не уступал. За долгие дни скитаний по равнинам Ванахейма ему до смерти надоели зайцы, тощие куропатки и пахнувшая мхом вода, а потому он не отказывался от свинины и соленой рыбы, от каши и вареной репы, от пива, браги, вина, меда и прочих яств, что подносили расторопные рабы. Он ел и пил за двоих, за себя и за Идрайна, дремавшего сейчас в Длинном Доме, в тихом уголке, под надзором воинов Эйрима.
Вождь западных ванов устроил гостю почетный и обильный пир, чему имелись целых три причины. Прежде всего Эйрим скучал и потому обрадовался пришельцу, славному воителю из Киммерии, повидавшему свет и отхватившему немало голов. Одной из них, как вскоре выяснил хозяин, была башка Хеймдала, давнего недруга Эйрима, что явилось вторым поводом для возлияний. Тут уж Конан сделался не просто гостем, а братом, ибо Хеймдал лет десять назад прикончил Сеймура Одноглазого; выходило, что киммериец, сам того не ведая, отомстил за Эйримова отца.
Но имелась и третья причина – быть может, самая веская. На подворье Эйрима стояли две полусотни бойцов из замка Кро Ганбор, дожидавшиеся своего господина-чародея. Предводительствовали ими Торкол и Фингаст, люди малопочтенные, а просто говоря – изгои, ублюдки и смрадные псы, коих Эйрим в другое время и на порог бы к себе не пустил. Тем более – идти с ними в поход! С ними и с мерзким колдуном! Да еще в такие края, о которых в Ванахейме никто слыхом не слыхивал!
Однако Эйрим, храбрый и удачливый Эйрим, боялся; он хорошо представлял, что может сотворить колдун с его рабами и дружиной, с его усадьбой, ладьями и с ним самим. А потому молчал, ни словом не противореча Торколу и Фингасту в том, что касалось будущей экспедиции, подготовки кораблей к долгому плаванию, снаряжению их запасами и воинским скарбом. Но уж сажать за свой стол этих ублюдков он не собирался! И сейчас, пируя с Конаном и ближними людьми, Эйрим Высокий Шлем наслаждался маленькой местью. Пусть видят Торкол и Фингаст, как он принимает почетного гостя – хоть тот и.не рыжий ванир, а черноволосый киммериец!
Хозяин снова встал и поднял рог с красным аквилонским – в знак того, что хочет держать речь.
