Священник, читавший когда-то Бональда, возразил:
— Не знаю, какие соображения руководили им; вероятнее всего, желание внушить спасительный страх народам, которыми он управлял!
— Но откуда взялась такая масса воды?
— Кто знает! Воздух превратился в дождь, как это бывает постоянно на наших глазах.
В калитку вошёл податной инспектор, г‑н Жирбаль, с помещиком, капитаном Герто; трактирщик Бельжамб вёл под руку бакалейщика Ланглуа, который передвигался с трудом из-за катара.
Не обращая на них внимания, в разговор вмешался Пекюше:
— Прошу прощения, г‑н Жефруа. Вес атмосферы — и наука доказывает это — равен весу слоя воды толщиною в десять метров, который покрыл бы весь земной шар. Следовательно, если бы воздух сгустился и выпал на землю в виде дождя, это весьма мало увеличило бы массу существующих вод.
Члены церковного совета, удивлённо тараща глаза, слушали Пекюше.
Священник вышел из терпения.
— Не станете же вы отрицать, что в горах были найдены раковины! Кто их туда занёс, если не потоп? Ведь раковины не произрастают на грядках, как морковь!
Рассмешив этими словами собравшихся, он прибавил, поджав губы:
— Если только ваша наука не считает и это возможным!
Бувар пустился было в спор, сославшись на теорию горообразования Эли де Бомона.
— Не слыхал о таком! — возразил аббат.
Фуро поспешил вставить своё слово:
— Бомон, уроженец Кана? Я как-то встретил его в префектуре!
— Но если бы ваш потоп нёс с собой раковины, — не унимался Бувар, — их находили бы на поверхности Земли, а не на глубине трёхсот метров.
Священник сослался на достоверность Священного писания, на древние предания и на животных, обнаруженных замёрзшими в сибирских льдах.
Но это вовсе не доказывает, что люди жили одновременно с этими ископаемыми! По утверждению Пекюше, земля гораздо старше человека.
— Дельта Миссисипи образовалась десятки тысяч лет тому назад. Наша эпоха насчитывает по крайней мере сто тысяч лет. Списки Манефона…
Появился граф де Фаверж.
При его приближении все умолкли.
— Продолжайте, пожалуйста. О чём вы говорили?
— Эти господа нападают на меня, — ответил аббат.
— Из-за чего?
— Из-за Священного писания, граф!
Бувар тут же заявил, что в качестве геологов они вправе оспаривать религию.
— Берегитесь, дорогой мой, — заметил граф. — Вам, вероятно, известно изречение: кто мало знает, тот отходит от религии; кто много знает, тот возвращается к ней.
И добавил высокомерно и вместе с тем по-отечески:
— Верьте мне: вы вернётесь к религии, непременно вернётесь!
