Голос «быка» изменился: звучное пение перешло в высокий кровожадный крик наступающих.
– Спокойно, парни. Спокойно. Не стрелять.
– О мой Бог! – негромко прошептал Гаррик, глядя на накатывающуюся на склон черную волну. – Боже, не дай мне умереть!
– Готовьсь!
Авангард достиг двора госпиталя. Белые перья головных уборов казались пеной на гребне волны, перевалившей через стену.
– Огонь!
Шестьдесят человек подняли ружья и нацелили их в стену из тел. Грохот, потом удары пуль в плоть, словно горсть гравия бросили в грязь. Ряды нападающих дрогнули. Загремел пулемет, кося воинов, они падали друг на друга. Стало тяжело дышать от пороховой гари.
– Заряжай!
Прореженные пулями ряды перестраивались: те, что шли сзади, занимали бреши.
– Целься!
Новое наступление – сплошная черная стена, перегородившая двор.
– Огонь!
…В тени на веранде Гаррик всхлипнул и прижал пальцы правой руки к глазницам, чтобы прогнать воспоминания.
– В чем дело, Коки? – Кокни с трудом повернулся и посмотрел на Гаррика.
– Все в порядке, – быстро ответил Гаррик.
– Память возвращается, верно?
– Но что случилось? Я помню только обрывки. Доктор сказал… – Гаррик быстро огляделся. – Он сказал, что генерал подписал мое представление к награде. Значит, Челмсфорд жив. Мой брат и отец, возможно, тоже.
– Нет в жизни счастья, Коки. Доктор тебе посочувствовал – ты такое сделал с одной ногой! – и навел справки о твоей родне. Да все без толку.
– Почему? – в отчаянии спросил Гаррик. – Если жив Челмсфорд, они тоже могут быть живы.
Коротышка покачал головой.
– Челмсфорд разбил главный лагерь в месте, которое называется Исандлвана. Он оставил там гарнизон и все фургоны и припасы. И повел летучий отряд, но зулусы обошли его и напали на лагерь, а оттуда направились сюда, к броду. Как ты знаешь, мы удерживали их два дня, пока не подошла летучая колонна Челмсфорда.
– Но моя семья, что с ней?
– Твой отец был в лагере Исандлвана. Он не спасся. Твой брат был в колонне Челмсфорда, но он был убит в одной из стычек до главной битвы.
– Шон мертв? – Гаррик недоверчиво покачал головой. – Это невозможно. Они не могли его убить.
– Ты не поверишь, как легко они это делают, – ответил кокни. – Для самых лучших достаточно нескольких дюймов стали куда надо.
– Но не Шону. Ты его не знаешь. Тебе не понять.
– Он мертв, Коки. И он, и твой папаня, и еще семьсот человек. Диво, что мы живы.
Он заворочался, устраиваясь на матрасе поудобнее.
– Генерал произнес речь о том, как мы здесь оборонялись. Самый славный подвиг в истории британского оружия или что-то в этом роде. – Он подмигнул Гаррику. – Пятнадцать представлений к кресту старой Вик. Ты среди них. Вот и скажи, Коки, разве это не здорово? Что сделает твоя подруга, когда ты явишься домой с гремящим гонгом на груди?
