— Что ты имеешь в виду?
— Ну, предположим, ты оказался в придорожной таверне. Какие там у тебя окажутся слушатели?
— Торговцы, конюхи, солдаты.
— Прекрасно! И предположим, что все они уже крепко нагрузились и требуют от тебя песни. Какую балладу ты выберешь?
— Что-нибудь вроде «Смерти Арамана».
— Хороший выбор. А почему именно ее?
— Ну как же — это песня о сражении и чести, солдатам понравится. И ее все знают, так что смогут подпевать. Припев легко запомнить…
— Молодец! Арен часто выбирает именно эту балладу, и как раз по названным тобой причинам. А теперь предположим, что ты — менестрель и пришел в замок барона, чтобы поразвлечь знатных господ и их толстых жен.
— Может быть, подойдет «Лилия и роза»? Весьма изысканная канцона.
Серегил со смехом хлопнул Алека по плечу:
— Похоже, это Арен должен пойти к тебе в подмастерья! Вот только ты ведь, наверное, ни на каком музыкальном инструменте не играешь?
— К сожалению, нет.
— Ну что ж, Арен извинится перед слушателями за своего ученика.
Весь остаток дня они провели, пополняя репертуар Алека.
К вечеру путники достигли склона, спускающегося к реке Бритуин. Вдали виднелись квадратики голых полей и разбросанные между ними фермы — признак близости Вольда. Река — тонкая черная линия, повороты которой повторял ряд прибрежных деревьев, — далеко впереди впадала в Черное озеро. В нескольких милях к востоку от ее устья располагался город. На северном берегу озера — играющей бликами уходящей к горизонту водной поверхности — тянулся огромный и непролазный Озерный лес.
— Так ты говоришь, что Гетвейдский океан даже больше, чем это озеро? — спросил Алек, из-под руки оглядывая открывшиеся дали. Всю свою жизнь он охотился на этих берегах и не мог представить себе ничего огромнее.
— Во много раз, — жизнерадостно ответил Серегил. — Давай поспешим, пока не начало смеркаться.
Вечернее солнце лило мягкий свет на речную долину. Осторожно спустившись по каменистому склону, путники выбрались на дорогу, ведущую по берегу реки к Вольду. Уровень воды в Бритуине был низок, всюду виднелись галечные отмели. Вдоль берега густо росли ясени и ивы, иногда скрывая реку от взгляда.
Примерно за милю до устья дорога поворачивала в сторону от русла, огибая густую рощу. Натянув поводья, Серегил некоторое время вглядывался в чащу, потом спешился и знаком предложил Алеку сделать то же самое.
Голые ветки ив хлестали путников и цеплялись за одежду и сбрую лошадей, пока наконец Серегил и Алек не выбрались на поляну у реки. На самом берегу оказался маленький каменный домик, окруженный обмазанным глиной плетнем.
