Я вышел в гостиную и плюхнулся на кожаный диван, забросанный пуховыми персидскими подушками.
– Расскажите подробнее о новом шоу, – потребовал я.
Крысобой вытаращился на меня, как на полоумного. Слушать в третий раз краткое описание проекта для него, как, впрочем, и для меня, было испытанием похлеще мучений в подземельях инквизиции.
Лицо Гоевина, едва умещавшееся на плазменной панели экрана, расплылось в улыбке:
– Вы издеваетесь, господин Русс?
– Нет, – ответил я, сохраняя спокойствие. – Я всего лишь хочу понять, что мне не нравится в вашем предложении.
– Что ж, честность за честность.
Гоевин закрыл глаза и замолчал. Потом заговорил:
– Вы будете заброшены на космическую станцию. Вы – фавориты игры. Помимо вас будут еще человек десять. Ваше задание – наладить добычу урана с планеты. В вашем распоряжении будут роботы, аппаратура, какая только потребуется. В общем-то, в принципе все.
– В чем подвох? – прямо спросил я.
– Подвоха нет, – хитро улыбаясь, ответил Гоевин. – Только трудности, связанные с добычей урана. Даже при условии полной роботизированности это может оказаться опасным. К вашему сведению, на шахтах ежедневно погибают до пяти человек. Плюс к этому эффект замкнутого пространства.
– Да какой-нибудь Гвинплей Плант в качестве довеска, – съехидничала Музыкантская.
– Почему сразу Гвинплей, – возмутился Крысобой. – Всего лишь Сливович.
– Вы должны понимать: шоу есть шоу. Если шоу требует жертв, они будут, – оборвал насмешки Гоевин.
– Что ж, по крайней мере, это честно, – поддержал я Себастьяна. – Нам требуется время на размышление. Пока пришлите контракт для изучения. В любом случае, в ближайшие пару дней мы не покинем этот особняк. Отдых. Отдых. И еще раз отдых. Вот наш нынешний девиз.
Гоевин улыбнулся и растаял.
– Кстати, нас тут неплохо устроили, – блаженно промурлыкал Крысобой.
– Рената, тебе не кажется, что у Марка начались старческие прибабахи? – поинтересовался я.
– Я уже давно заметила, – поддержала меня Музыкантская.
– Не знаю, у кого тут старческий маразм, а у кого юношеский максимализм.
Крысобой поднялся из кресла.
– Пойду-ка я в спортзал. На тренажерах покачаюсь. Русс, ты со мной?
– Не, Марк, меня это не греет, – отказался я. – Ты лучше подумай, чем мы вечерком заниматься будем?
– Предлагаю, – подала голос Музыкантская, – съездить в город и покутить.
– В каком-нибудь клубе, – домыслил я.
– Вот и займитесь. Подыщите подходящее местечко.
С этими словами Крысобой удалился.
Отличная политика. Могу поспорить, что он сделал это нарочно, чтобы оставить меня наедине с Музыкантской.
