«Неужели это правда?» — подумала она.
— Да, это правда, — спокойно подтвердила я её мысли, чем всколыхнула в ней целую бурю чувств, но теперь у меня был хотя бы один союзник и мне было не так страшно и одиноко, — твоё отношение ко мне теперь изменится?
— Нет, Тара, — растерянно произнесла Веста. Видно было, что она борется с собой и со своим смятением.
— Но ведь и вправду многое изменилось? — вдруг как-то не очень хорошо произнёс Сагард, — а, подруга?
— Что именно? — с вызовом ответила я, глядя ему в глаза.
— Тебе уже нет необходимости продолжать учебу, поступать для этого на Иштар. Ты ведь наверняка обладаешь всеми этими знаниями. Нам за всю свою жизнь столько не осилить!
— Я понимаю, что для вас это шок, но что в этом плохого? — изумилась я.
— Думаю, наши дороги скоро разойдутся. Мы все продолжим учёбу, а для тебя это не имеет смысла. Для проклятых монстров нет ничего невозможного и непознанного! — это он произнёс таким ледяным голосом, что я сжалась от охватившего меня внутреннего холода, как от пощёчины. Дерек тоже это ощутил.
— Сагард!.. — гневно произнёс он. Но я сжала его руку, как бы прося дать мне самой сказать.
— Ошибаешься, Сагард, — холодно произнесла я, абсолютно равнодушно. Я почувствовала, что он успел меня возненавидеть, узнав, что я стала тем, кем стала, несмотря на многие годы тёплой дружбы… — есть вещи, которые даже монстр не в силах понять. Точнее, нет, не так. Есть вещи, на которые не способен даже монстр, например — предательство. Монстры знают всё, как ты сказал, поэтому им просто нет смысла друг друга обманывать. А значит, они не могут ранить внезапно и в самое сердце. Я не знаю, в чём причины такой резкой перемены в отношении ко мне, потому что не хочу знать их. Если ты думаешь, что, изменившись, я утратила способность ощущать боль и разочарование, то ты ошибаешься снова. Но я знаю, что у тебя есть веская причина так перемениться, иначе и быть не может. За время нашей дружбы я успела хорошо узнать тебя. Но, всё же, хотя бы во имя её, ты мог бы вспомнить, что я теперь одна из них — этих «проклятых монстров», как ты сказал.
— Я не собираюсь тебе ничего объяснять, — с открытым презрением сказал Сагард, — ты теперь не та, прежняя Тара, которую я знал. У той были какие-то моральные ценности…
— А теперь что? — сжав зубы, чтоб не разреветься, с вызовом спросила я.
— У монстров нет ни норм, ни морали! Искусственная раса беспредельщиков! — воскликнул Сагурд.
