– Не понял. – ошарашено взглянул на друга Калядин. – Это ты мне сказать пытаешься, что ты типа Х-файл долбанный. Секретные материалы. Типа того?
– Именно. Типа того. – усмехнулся Козырев. – У нас маленький отдел. Вернее всего два в Москве и Питере. Но мы держим всю страну под наблюдением. Так что художник как раз по нашему ведомству проходит.
– Зачем ты мне это рассказываешь? – насторожился Калядин, предчувствуя вербовку.
– Курить будешь?
– Нет.
– А я с твоего позволения.
Козырев разгреб бумаги на столе и отыскал пачку сигарет. Выбил целую, засунул в рот и прикурил от дешевой китайской зажигалки.
– Я понимаю, каким бредом звучат мои слова, но ты сам все видел. Дома у тебя на глазах таяли.
Козырев затянулся, закашлялся и задышал едким табачным дымом.
– Аномалии? Что ты имеешь в виду? – уточнил Калядин.
– Пришельцы, призраки, всякая нечисть, да мало ли. Поверь, все это существует, а мы разгребаем. Но дело то не в этом, я хочу предложить тебе работу.
Предложение прозвучало.
– Зачем я тебе? Мы вернулись к этому вопросу. Я не чувствую себя такой глобальной персоной, чтобы само ФСБ, а тем более секретный отдел делал мне предложения подобного рода. Кстати, Козырь, а это как предложение, от которого невозможно отказаться?
Козырев усмехнулся и закрыл глаза.
– А что если я скажу тебе, что ты притягиваешь к себе аномалии? Ты не боишься их и воспринимаешь, как должное.
– Чушь!
– Однако! Это так. Мы давно присматриваемся к тебе. Я идею отделу подбросил. Давно заметил за тобой особенность. Ты все время оказываешься в нужное время в нужном месте. Почему первый дом исчез у тебя на глазах?
– Совпадение. – твердо сказал Калядин.
– Ха. Такие совпадения исключены. Ну, допустим, а 98? 99? 2000 года?
Калядин поморщился. Он понимал, о чем говорит Козырев, но отказывался в это верить, да и вспоминать не хотел.
– И что теперь?
– Я предложил тебе работу.
– У меня уже есть работа.
– Это значит, нет?
– Это значит, мне нужно время. Подумать. Кстати, и в качестве кого я буду работать в ФСБ? – усмехнулся Калядин.
– Скажем так полевого аналитика. – ответил Козырев.
В кабинет постучали. Дверь открылась и заглянула лохматая голова.
– Задержанный готов для допроса.
– Пойдем, что ли послушаем? – спросил Козырев.
7
В комнате для допросов стоял стол, типичный, словно взятый из числа декораций к штатному голливудскому боевику, голые стены зеленого цвета, дверь с решетками и решетки на окнах, на подоконники два горшка с землей, цветов не наблюдалось. За столом с одной стороны сидел задержанный художник – высокий нескладный человек неопределенного возраста, седые длинные волосы, стянутые в косу, и молодое незапоминающееся лицо – обыденное, блеклое. Тусклые глаза, усталое выражение, сложенные замком на коленях покорно руки. Напротив него двое энергичных молодых людей в штатском изучали рисунки, оказавшиеся у художника в этюднике при задержании.
