Клеопатра позвала её, девушка оборотилась. Под пристальным взглядом царицы она смущенно опустила ресницы. Это показалось Клеопатре подозрительным.
— О чем вы?
Она молча потупилась. Клеопатра обратилась ко второй, хорошенькой смуглянке, стройной, высокой девушке.
— Ответь ты, Апа. О чем вы шептались? Нам всем это будет любопытно послушать.
— Она мне сказала, — начала было девушка и, запнувшись, потупилась. Густые темно-каштановые волосы, собранные в высокий пучок на макушке, делали её ещё выше; полная грудь едва прикрывалась тканью; на шейке сверкал обруч, в ушках поблескивали серьги в виде месяца.
— Что же она тебе сказала? Договаривай!
— Она сказала, что подрались два раба, — упавшим голосом промямлила рабыня.
— Ну-ка, ну-ка! Иди поближе… Расскажи, голубушка, — поманила Клеопатра пальцем гречанку.
Это известие не было для неё новостью, но её удивил испуг девушек. "Не явились ли они причиной этой драки?" — подумала Клеопатра.
Девушка растерянно посмотрела на царицу, лицо её побледнело, губы дрожали — она выглядела так беспомощно, что это ещё больше разожгло любопытство Клеопатры. Наконец она призналась заплетающимся языком, что сама ничего не знает. Это была явная ложь.
Покачав головой, Клеопатра повелела позвать Селевка, управляющего дворцовым хозяйством.
Пришел приземистый, плотный человек, позванивая бласлетами на толстых запястьях.
Она спросила его о случившемся.
Селевк был удивлен, в первую минуту он вообще не мог понять, о чем идет речь, о каком необычном случае, так встревожившем царицу.
Клеопатра пояснила:
— Я слышала, что подрались два раба. — Обнаженной рукой она указала на рабынь. — Они, вероятно, лучше осведомлены об этом, чем ты.
Управляющий прищурил глаза, вглядываясь в девушек. На лице светловолосой рабыни из Фессалии изобразился испуг.
Селевк воскликнул:
— Я узнал тебя! — и надвинулся своим грузным телом на рабыню. Девушка попробовала спрятаться за спины своих подруг, но он поймал её за кисть руки и выволок на середину. — Ночная гостья! Теперь ты от меня никуда не убежишь.
Он с такой силой стиснул и крутанул ей руку, что та, вскрикнув, присела от боли.
— Что это значит? — воскликнула Клеопатра.
— Драка произошла из-за нее. Я видел эту дрянь перед заходом солнца. Она стояла с рабом Марком. Он хороший каменщик. А ночью, когда я обходил эргусуалы, застал её уже с другим. На соломе. Чем они там занимались, ты можешь представить, госпожа.
— Представила, Селевк, — ответила царица, кивая.
