В этот теплый ясный день Мари вывела из кораля кобылу и, не обращая внимания на слугу Томаса, поскакала вперед. Она чувствовала себя молодой, полной энергии, свободной, как чайка, и беззаботной, как ветер. Когда-нибудь ей придется носить наряды и вести себя достойно леди, ну а до тех пор она возьмет от жизни все, что только можно.
* * *
Прогулка вокруг острова всегда доставляла Мари большое удовольствие. Ее резвая кобылка быстро одолела крутой подъем, затем спустилась к берегу и пошла по краю длинного песчаного пляжа, тянувшегося вдоль западного побережья Мистере. Здесь вода, казалось, стояла на месте и в отличие от остальной части моря была тиха и спокойна. Лошадь осторожно ступала по мокрому песку, время от времени останавливаясь и с интересом разглядывая попадавшиеся на пути ракушки и куски дерева. К одиннадцати часам Мари достигла Пойнт-де-ла-Плер, в северо-западной оконечности Мистере, там, где быстрые потоки омывали отполированные водой большие булыжники. Здесь она спешилась, чтобы отдохнуть. Тем временем лошадь принялась жевать ветку старого дерева, стоявшего среди скопления скал у самого берега.
Мари резко вскинула руки, и ее серые глаза яростно сверкнули.
– Нельзя! Это ядовитое дерево! У рыб и то ума больше.
Кобыла, вздрогнув, отскочила от дерева и поскакала вниз по берегу, оставив задохнувшуюся от гнева девушку позади.
– Ах ты, глупая тварь! Вздумала есть ядовитые побеги! Слава Богу, что я от тебя избавилась! Томас прав: таким, как ты, нельзя доверять.
Словно подстегнутая ее словами, лошадь скрылась за скалой, оставив девушку в одиночестве. Мари опустилась на песок. Теперь придется идти домой пешком. На такое приключение она никак не рассчитывала. Отец, конечно же, сразу ее хватится и, как всегда, вообразит самое худшее. Ну и пусть побесится! Однако Мари тут же пожалела о своих мыслях. Дочь не должна так думать об отце, который заслуживает любви и уважения. Он не любит, когда она бродит по острову без сопровождающих? Очень хорошо, она может пойти прямиком через гору и потом сказать ему, что навещала могилу матери.
Большой красный плод упал с дерева в воду. Мари вздохнула, поднялась на ноги и двинулась по следу лошади, вдоль скалистого, обрывистого берега, а затем по тропинке, по которой, судя по сохранившимся следам, ходили только дикие собаки и кабаны.
Тропа все еще полого шла вверх, когда из-за деревьев донесся вой. Дикие собаки… Мари стиснула зубы. Жаль, что она не взяла ружье, – стреляла она не хуже любого мужчины, так как отец и Томас часто брали ее с собой на охоту.
