Гийемо выругался и схватился за эфес шпаги. Ив его опередил и выхватил свой клинок.
– Ну что, ребятки! Давно эта шпага не была в деле, пришло время очистить ее от ржавчины и, как говорят в моих краях, выпустить вам кишки!
Мощным ударом ноги он опрокинул тяжелый стол. Он разлетелся в щепки, и Гийемо закричал от боли: столешница упала ему на ноги.
Гийемо с воем отполз, изрыгая ругательства и жестом приказывая троим своим приспешникам напасть на флибустьера.
Ив же не терял времени даром: он наносил страшнейшие удары направо и налево. Его шпага угодила Мирибелю в лицо, и без того изрядно пострадавшее от удара кружкой; однако геркулеса не так-то легко было вывести из строя; он ринулся на противника с новой силой.
Ив будто только этого и ждал: чуть шевельнул запястьем, и его шпага вонзилась разбойнику в плечо.
Гийемо перестал вопить. Он окружил себя двумя сообщниками, а Мирибель встал у него за спиной. Из его неподвижной руки сочились капли крови и падали на пол. Лефор приготовился к серьезной осаде.
Его внимание привлек шум у входной двери. Лефор сообразил, что пришел посетитель, но, услыхав шум борьбы, поспешил прочь.
Флибустьер бросил взгляд по направлению к двери, что вела на кухню, и увидел Пьетрекена, притаившегося за приоткрытой дверью.
«Отлично! – подумал Ив. – Времени терять нельзя!»
Теперь он жалел, что сразу не прикончил геркулеса: врагов стало бы на одного меньше. Однако это не охладило его пыла, и он бросился навстречу разбойникам. Гийемо не шевельнулся. Он не сводил с Лефора глаз, словно пытаясь разгадать его мысли. Вдруг он крикнул:
– Внимание! Все вместе! Прижимаем его к земле!
Ив отразил нападение четырех противников. Он парировал их выпады и действовал так напористо, что заставил Пьетрекена отскочить назад: тот не сразу вернулся к своему наблюдательному посту.
– Ему крышка! – заорал Гийемо. – Вперед, ребята, он наш!
Это было похоже на правду. Ив взбесился.
Его шпага, старая рухлядь, купленная у старьевщика, должно быть, имела дефект. Несомненно, она была искусно запаяна, чтобы скрыть недостаток, но сейчас треснула и в руках у Лефора остался лишь короткий обломок.
Лефор растерянно озирался. Ему казалось, что он угодил в западню, как крыса, которую вот-вот убьют, а он даже не может защищаться.
В бешенстве он запустил обломком в лицо разбойнику, стоявшему к нему ближе других. Потом отскочил назад, чтобы выиграть время. Перед ним оказался стул, на котором он недавно сидел. Ив схватил его за ножку, раскрутил над головой и швырнул в нападавших. Стул едва не задел голову Мирибеля, бывшего выше других ростом, и ударил в полку, на которой стояли оловянные кружки, медные кастрюли, котелки с красными днищами, – все это обрушилось с оглушительным грохотом.
