Сцепив руки за спиной и слегка порозовев от неизбежной необходимости говорить, Шербрук расхаживал по каюте, провожаемый взорами штабных офицеров. Никаких жестов, лишь несколько слов, долетевшие сквозь гул корабельных генераторов, случайные шаги на палубе да оклик вахтенного проходящей шлюпке.
Сначала Шербрук постарался предугадать действия немцев, рассмотрев несколько возможных вариантов атаки конвоя, которые противник, скорее всего, использует. При почти полной темноте главная угроза будет исходить от надводных кораблей, а не от подводных лодок. Самолеты можно было практически полностью сбросить со счета. Затем он перешел к наиболее вероятному варианту.
Скупо, экономя буквально каждое слово, он изложил суть своего плана защиты конвоя. Он предположил, что атака будет предпринята только с одного направления. Поэтому при первых же признаках появления немецких кораблей:
1). 5 эсминцев 17-й флотилии («Онслоу», «Обидиент», «Ориби», «Обдьюрейт» и «Оруэлл») должны без приказа покинуть свои места в оцеплении конвоя и собраться в угрожаемом секторе, построившись кильватерной колонной.
2). Конвой должен повернуть в противоположном направлении. Замыкающие транспорты поставят дымовую завесу.
3). Остальные 2 эсминца («Акейтес» и «Бульдог»{В действительности не присоединился к конвою}) должны поставить дымовую завесу между противником и конвоем.
4). Остальные корабли эскорта (тральщик «Брэмбл», корветы «Хайдерабад» и «Рододендрон», траулеры «Ноферн Гем» и «Визалма») образуют завесу вокруг конвоя.
5). Конвой должен все время поворачивать так, чтобы держать противника за кормой.
Пока Шербрук говорил, штурман Питер Вайатт и Берд делали заметки. Затем офицеры вместе с Шербруком обсудили остальные детали приказов кораблям эскорта, большинство из которых было обычной рутиной.
Время уже подошло к полуночи. Вскоре «Онслоу» должен был покинуть Скапа Флоу, чтобы прибыть в Лох Ю, до которого было примерно 150 миль. Но до этого следовало подготовить приказы эскорту и конвою, прокладки и схемы.
Пятерка отправилась в кают-компанию. Был вызван писарь унтер-офицер, которого усадили за пишущую машинку. На помощь штабу пришли секретарь командира лейтенант Гендерсон и помощник секретаря суб-лейтенант В. Уильямс. На всякий случай на помощь вызвали «Джонни Уокера», поставив бутылку посреди стола. Вайатт, который обладал талантом облекать мысли в слова, диктовал писарю. Берд чертил схему ордера ПЛО и действий кораблей. Том Мерчент готовил желатин для допотопного гектографа и разноцветные чернила. Прелестные разноцветные схемы чертились на столе, потом их переносили на желатин и снимали копии. Это выглядело примерно так: «Фостер, как обычно, подвергал язвительной критике каждый из приказов. Берд отпускал совершенно нецензурные реплики, а Том руководил всем, как заправский дирижер. В результате выходили приказы, которые, по нашему мнению, были совершенно понятными, но в то же время были сдобрены капелькой яда. И мы гордились ими!»
