– Эка! – крякнул Беклемишев и указал другую заглушку, – и что же, там тако же, там тоже пушка имеется?
Матусевич, улыбаясь, кивал. Да мол, оружны мы безмерно, дорогой ты наш человек и опасны дюже. Потому-то и надо с нами дружбу иметь. Дружба – она штука полезная. Пусть даже и всего одна пушка на носу корабля, да вторая на корме.
– А ещё можно железными листами пушкарей укрыть, дабы не поранило их от вражеского огня, – сказал вдруг Игорь, заставив воеводу задуматься.
– Ну ладно, Василий Михайлович, мы в обратный путь пойдём, прощай. Прошу тебя только, передай всё в точности царю – все наши предложения записаны в грамотке. Ну а если цена наша малой покажется, давайте свою цену. Подумаем. А то, глядишь и сможем помочь чем и тебе, воевода ну и царю, вдруг, чем чёрт не шутит, мало ли.
– Прощевай, Игорь Олегович. Приложу я всё раденье своё, дабы царю донесть всю правду и слова ваши. К нашему общему удовольствию, – добавил Беклемишев и, пожав руку Игорю, пошёл в острог.
Порхов. Байкал, п-ов Святой Нос. Июль 7145 (1637).
После путешествия вдоль живописнейших байкальских берегов руководство Ангарии прибыло в свой посёлок на восточном берегу озера. Вигарь, ведший бот, был спокоен, летний Байкал сюрпризов не преподносит. Летом на глади сибирского сокровища господствует штиль. Бывший святицкий помор со свояком уже обжился на берегах озера, ловил рыбу, понемногу бил нерпу, её мех шёл на зимнюю одежду, что в будущем шла бы в Московию, а тюлений жир, столь полезный для нормальной жизнедеятельности организма человека забирали медики. Поморы исходили уже весь Байкал, попутно исправно выполняя роль перевозчиков между его берегами.
Порхов представлял собой небольшое поселение – всего лишь несколько жилых домов и три помещения для обработки гуано и материала серных выходов. Потому то и стоял в Порхове специфический запах – мама, не горюй! Поэтому, после того, как инспекция Радека закончилась, все с облегчением переместились на облюбованную порховцами полянку для пикников, что находилась в получасе ходьбы от посёлка, в некоторой глубине полуострова. Пока готовили уголь для шашлыка, четверо власть имущих ангарцев разговорились в беседке.
– Ну рассказывай, Николай, что у нас с нашим будущим? Как дела в целом обстоят? – спросил профессора Смирнов.
– Сразу скажу – дела у нас идут гораздо лучше того, чем я предполагал. Дело в том, что бытовавшие опасения насчёт того, что, дескать, ум человека века семнадцатого и века двадцать первого различен – благополучно провалились. С чем вас и поздравляю! – несколько напыщенно начал Радек.
