Коротко рассмеявшись, Барти разрядил самострел.
– А кто кричал? – растерянно спросила Мариана.
– А вам-то какое дело? – Из телеги выпрыгнула девушка в полотняных некрашеных штанах и рубахе с закатанными рукавами; кудрявые рыже-каштановые волосы, небрежно стянутые на затылке дорогой алой лентой, рассыпались по плечам. Она и визжала, усмехнулся Барти. Подвиги откладываются, какая жалость, благородная Мариана.
– Наш долг защищать слабых и обижаемых, – торжественно выдала Мариана. Добавила, чуть запнувшись: – Во имя Господа.
– Ну и защищайте себе, кто ж вам мешает. – Девчонка потянула носом и пошла к костру, нарочито не обращая внимания на новоявленную защитницу.
Барт, смеясь, соскочил с коня:
– Рад встрече, Базиль. Каким ветром в этих краях? Ты ж вроде в отпуск не собирался?
– А, рыцарь Барти! Доброго тебе здоровьичка! – Дядька облизал ложку, положил на лист лопуха и встал. – Не собирался, верно. Нам сейчас в отпуска ходить не с руки. На севере, понимаешь, неспокойно, жалованье страже идет как по военному времени, дай Господь здоровьичка и Хальву и братцу его. Да вот, понимаешь, пришлось. Племяшей к себе забрал. Это вот Кэтрин, племяшка моя. Хорошая девочка, одна беда – шумная чересчур.
Мариана, окатив девушку презрительным взглядом, вогнала шпагу в ножны.
– Слышно было издалека, – кивнул Барти. – Что стряслось-то? Будь дело на постоялом дворе, решил бы, что мышь напала.
– Змея, – ухмыльнулся Базиль. – И ладно б какая гадина, понимаешь, ядовитая, а то…
– Дядя! – Кэтрин сердито тряхнула головой.
– Что «дядя»? Ужика испугалась! Подсаживайтесь, что ли. Трапезничать будем.
– Мариана? – спросил Барт.
– Э-э-э…
– Прошу, благородная госпожа, – Базиль указал на расстеленное у костра одеяло. – Не побрезгуйте угощением простых людей. Дорога уравнивает всех.
– Э-э-э… ладно. – Мариана неторопливо спешилась.
– Позволь представить, Мариана… – Рыцарь взял девушку за руку и церемонно подвел к костру. – Базиль, мой старый друг. Бывший десятник себастийской городской стражи, бывший наемник, бывший… впрочем, нет. Воином он быть не перестал. Сейчас устроился в Цзельке.
– В замковую стражу принца Филиппа, – с неприкрытой гордостью уточнил Базиль. – А уж туда, благородная госпожа, абы кого не возьмут.
– Еще бы, – хмыкнул Барти. – Филиппу трусы не нужны, что правда, то правда. – Хватит того, что сам он трус несусветный, добавил мысленно рыцарь. Базиль понимающе усмехнулся. Мариана, похоже, приняла издевку за чистую монету: неудивительно, на юге полуострова мало что знают о королевском кузене. – Базиль, благородная Мариана странствует во исполнение обета.
