Дверь спальни была открыта. Войдя в комнату, он обнаружил ее сидящей на кровати и красящей ногти на ногах; длинные голые ноги приняли то положение, достигнуть которого, казалось, могли только женщины, а мужчины, глядя на это, сходили с ума. Все тело Риза напряглось, а его член стал полностью, мучительно вертикальным. На ней была темно-розовая атласная сорочка, едва доходившая до бедер и открывающая сочетающиеся с ней трусики. Атлас облегал ее груди, подчеркивая их округлую форму и мягкие соски. Ее светлые волосы были перекинуты через плечо на одну сторону, а кожа все еще сияла после душа. Выражение лица было серьезным и полным решимости, в то время как сама Маделин сосредоточилась на поглаживаниях крошечной кисточки, окрашивающей ее ногти в глубокий розовый цвет, под стать сорочке.
– Пойдем в кровать. – Его голос стал гортанным. Он уже стягивал с себя рубашку.
Она даже не взглянула на него.
– Не могу. Мои ногти еще не высохли.
Его это не очень заботило. Он будет держать ее ноги поднятыми достаточно долго, чтобы к тому моменту, когда закончит, лак успел высохнуть.
Она закрутила бутылочку и отставила ее в сторону, затем легко изогнулась, чтобы подуть на пальцы ног. Риз расстегнул джинсы.
– Все равно пошли в кровать.
Она бросила на него нетерпеливый взгляд и встала.
– Ты иди. Я пойду вниз и немного почитаю.
Когда она проходила мимо, он вытянул перед ней руку, преграждая путь. Его рука сомкнулась на ее предплечье.
– Забудь о чтении, – пробормотал он, притягивая ее к себе.
Маделин вырвалась, уставившись на него с саркастическим раздражением на лице.
– Поверить не могу! Ты действительно думаешь, что я могу хотеть заниматься любовью сейчас?
Его брови опустились, и он просунул большие пальцы в петли своего пояса.
– Почему нет? – очень тихо спросил он.
– По одной очень серьезной причине. Я сердита! То, что ты сделал, омерзительно, и я даже близко не подошла к тому, чтобы простить тебя. – Именно то, как он стоял сейчас здесь, засунув пальцы в петли пояса расстегнутых джинсов, в позе, весь вид которой демонстрировал невероятную мужскую самонадеянность, сделало ее настолько сердитой, что она едва могла разговаривать.
– Постель – это лучший способ мириться.
– Так думают мужчины, – презрительно ответила она. – Позволь мне сказать тебе, что ни одна женщина не захочет заниматься любовью с мужчиной, когда все еще размышляет, насколько было бы забавно, если бы он подавился цыплячьей косточкой! – Она повернулась и босиком прошагала прочь из спальни.
