— Она скоро пожалует в гости, и не одна: все трое сестричек будут делить между собой Небесный Престол, а, следовательно, мир ждёт тройное потрясение.
— Потрясение?
— Встреча сразу с тремя прекрасными, но своевольными дамами — суровое испытание даже для очень умелого кавалера, — подмигнул Ксо.
— Что-то не хочется становиться таковым.
Невинно поднятая бровь:
— Умелым кавалером?
— Тем, кто встретит слияние лун!
— Ну, тут мы не в силах отказаться. Можем только принять меры, чтобы оно прошло гладко и без отягчающих последствий. Правда, для этого придётся много работать. И тебе, в том числе!
— Это ещё почему?
— Потому что у тебя есть для этого всё необходимое. Даже помощником обзавёлся... Или, правильнее было бы назвать ЭТО домашним питомцем? Ладно, именованием займёмся после, а сейчас... — Ксо мечтательно потянулся и поднялся на ноги. — Пойду, успокою Магрит, а то она, бедняжка, места, наверное, себе не находит.
— А ты хочешь предложить ей для успокоения свои объятия?
— И предложу, — пообещал кузен. — И может быть, она даже примет моё предложение... Ах, мечты, мечты! Не засиживайся здесь долго: по ногам дует.
И Ксаррон стремительно взлетел по лестнице вверх. На второй этаж. К покоям сестры.
Я улыбнулся ему вслед. Вот значит, почему Магрит настаивала на моём пребывании в Доме: боялась, что, находясь без присмотра, совершу непоправимую ошибку. Боялась, что не справлюсь со своими чувствами. Или не своими?
«Твоими, твоими, но поданными с другой стороны зеркала...» — подсказывает Мантия, и я так рад её слышать, что забываю о намерении поругаться.
Где ты была?
«Я всегда рядом...»
Почему не отвечала, когда я звал?
«Не хотела быть третьей лишней...»
Лишней — в чём?
«В твоём споре с самим собой...»
Разве я спорил? Я... почти дрался.
«Именно... А от чужой драки всегда лучше держаться подальше, верно?...» — лукавая, но немного грустная усмешка, словно подружка сожалеет о том, что драка — чужая.
Верно. Расскажи, кто живёт в моём теле?
«Только недолго: здесь, и в самом деле, не жарко, и ты можешь простыть...»
Торжественно обещаю не болеть! Расскажи!
«Хорошо, слушай...» — Мантия переходит на тон, приличествующий бродячим сказителям, а не благородной даме. Повеселить меня хочет, заботливая моя... — «Металл, который называют «лунным серебром», — единственная вещь в мире, обречённая существовать на грани между жизнью и смертью... Проще говоря, имеет собственные разум и волю, но не обладает возможностью свободно их использовать, что, как ты сам можешь догадаться, сказывается на характере не лучшим образом... Подобие жизни «лунное серебро» обретает лишь с помощью чар, но подобие — лишь мутное отражение, а не то, что его отбрасывает в зеркале бытия...»
