Но в хату она не вернулась, зная, что женщины сдержат свое обещание, не опоздают.
И правда, уже на повороте от села к колхозному двору се догнала Ольга.
— Ну вот, к двору пойдем вдвоем, — сказала она, стараясь отдышаться после быстрой ходьбы.
— Хоть бы дождь не нагнало. Тучи какие…
— Разойдутся, — успокоила Ольга.
Алена шла молчаливая, задумчивая.
Ольга, наоборот, весело болтала всю дорогу.
— Рано как! Еще даже телят и коров не слышно… Моя Аринка спит сла-а-адко! — она счастливо улыбнулась ясной открытой улыбкой. — Как уходила, накрыла ее, а она и не шевельнулась. Если б ты, Аленка, видела, как спит! Ручки раскинула, вот так… Ну, мне во двор, за жнейкой.
Алена не ответила. Ольга удивленно посмотрела на нее и только теперь заметила, что Алена совсем ее не слушала, думая о чем-то своем.
Над полем, над широким простором вставало утро. На придорожной траве, в лепестках ромашки, на листьях подорожника, на белых головках одуванчика, что росли вдоль дороги, холодно сверкали капли росы. Стояла глубокая тишина.
"Если сегодня постараемся, может какнибудь завтра до вечера управимся, — думала Алена. — И то — позднее всех…"
Первой начала работать жнейна. Ею управляла Ольга, которая за все время жатвы никому в бригаде не уступала этого места и считалась лучшим жнецом. Все, за что бы ни бралась Ольга, она делала аккуратно и старательно. Вместе с Аленой она горячо переживала все неудачи бригады
Женщины собрались на поле дружно и сразу же взялись за работу. Небо постепенно светлело. Алена проверила, все ли иа месте. Оказалось, что в поле вышло сорок четыре человека — больше, чем в прежние дни, — сегодня пришли несколько колхозниц, которые обычно на жатву не ходили. Четыре девушки-подростка, которые жали впервые, чувствовали себя среди взрослых неловко, как новички в школе.
Алена отвела им отдельный участок, назначила старшую. К ним присоединилась бабка Фрося, молчаливая, суровая женщина:
где ей в ее годы равняться с молодыми жнеями! В другие дни бабка оставалась дома и ходила за внуками, а сегодня отнесла мальчишку в ясли и вышла в поле.
Мужчин и парней — их было девять человек — Алена направила возить снопы.
^1 Когда все уже приступили к работе, явился Игнат Борщевский, муж Маланьи.
Он неуверенно подошел к Алене, чувствуя себя неловко под внимательным взглядом женщин.
— Во. т я пришел… — Он оглянулся на жней. — Я сам пришел, — добавил он громко, безразлично уставившись на охапку овса, которую Алена забыла положить на стерню и все еще держала в руке. В голосе Игната Алена почувствовала растерянность. — Нс хочу быть в стороне, отщепенцем, одним словом… Вот назначай на работу, бригадир.
