После этого сознание пронзила следующая нелепость:
«А ведь он меня ждал! Обратил на меня внимание в кафе, потом ушел… Я еще сидела… и вот вызвался меня подвезти… Точно! Я произвела на него впечатление! Даже не верится! Этого просто не может быть… если только чудо…»
Тут с мрачного, потемневшего неба на них обрушился поток воды. Непрерывный, вставший стеной ливень залепил глаза и уши. Мощные струи заливались за шиворот и мгновенно делали всю одежду мокрой насквозь. Кате было даже трудно дышать: казалось, вода вытеснила все вокруг, даже воздух. Зачем она сделала то, что сделала, Екатерина объяснить не смогла бы: она несколько ослабила хватку, вытащила из сумочки зонт и раскрыла его. Ведь никогда раньше не видела едущих мотоциклистов с зонтиками, так почему нелепейшая мысль пришла в голову сейчас? Наверное, от переизбытка нахлынувших чувств, не иначе. Как-то все-таки привыкла ездить в закрытом автомобиле, вот и раскрыла этот чертов зонтик, чтобы струи дождя хоть немного перестали хлестать по щекам. Мгновенный порыв ветра сильно тряхнул зонт, который что есть силы стукнул мужчину по голове и к тому же намертво закрыл ему обзор. Последнее, что помнила Екатерина, это ругательства на чисто русском языке, резкое изменение направления движения, глухой удар, от которого ее просто сорвало с места, подняло с невиданной силой и бросило на какую-то твердую поверхность. После этого мощного удара у Кати сразу отказало зрение, потом исчез слух. Оставшиеся органы тактильной чувствительности еще проанализировали, что тело сползло вниз по твердой, шершавой поверхности и затихло, благополучно охладившись в луже. Весь этот сверхполет Катя совершала с зонтиком в руках.
«Мать твою… просто Мэри Поппинс!» – успела подумать Катя и благополучно отключилась.
– …А какой сейчас год, деточка? – спрашивала у Кати маленькая, щупленькая старушка в медицинской одежде и почему-то в русском народном кокошнике, только белого цвета с красным крестом.
Катя напряглась.
– Две тысячи девятый, – ответила она, собрав память в кулак.
– Дорогая ты моя девочка! – всплеснула руками пожилая медсестра. – Ты же была в коме долгих десять лет! Все пропустила в жизни, тело твое постарело, а волосы поседели…
Катя судорожно дернулась, шумно вдохнула воздух и проснулась. Она явно лежала в больничной палате с белым потолком и пастельного цвета стенами. Вокруг было очень чисто, даже до неприличия стерильно и пусто… Нет, с последним утверждением она поспешила. Рядом с ней сидел тот самый мотоциклист, вместе с которым она и отправилась в свое грандиозное путешествие, то есть в незабываемый полет. Выглядел он ужасно. Вся левая сторона лица ободрана, словно его проволокли по асфальту. Левый глаз соответственно затек, а из-под ворота джемпера выглядывали белые бинты.
