- К сожалению, обеденный перерыв заканчивается. Через десять минут я должен возвращаться за прилавок. Могу ли я Вам чем-нибудь помочь? - прервал мое исследование Деволантов.
Не знаю почему, но за короткое время нашего знакомства я проникся доверием к этому старому человеку. Но чем он мог мне помочь? Дать в долг деньги? Я не смогу их вернуть в ближайшие полгода. Советом? У людей его поколения взгляды на жизнь слишком разнятся с нашими. Мне не нужно было даже сочувствия - шок от осознания безысходности положения уже прошел. Однако сказать Деволантову "нет" в ответ на его искренне желание участвовать в устройстве моей судьбы я не мог и поэтому, из вежливости, без тени надежд на помощь, коротко рассказал ту печальную историю, которая привела меня в комиссионный магазин.
Он выслушал и, немного подумав, прошел в дальний правый угол комнаты, где возвышался темный, громадных размеров шкаф. Открыв дверцы шкафа, Павел Миронович некоторое время перебирал лежавшие там вещи и затем вернулся ко мне, держа в руках небольшую по размерам картину в обычной деревянной рамке.
- Возьми, - протянул он мне картину, снова переходя на "ты", как в самом начале нашей встречи, и пояснил: - В свое время меня так же, как и тебя сейчас, поразила мологская трагедия. Используя имевшиеся в моем распоряжении фотографии, лупу и набор различных линеек я попытался нарисовать ряд городских пейзажей. Мне удалось довольно точно скопировать абрисы домов, деревьев, кружившие над городом облака. Но, как я ни бился, мои картины так и остались лишь копиями - единой симфонии красок, линий изображаемых предметов и движений кисти у меня не получилось. Продавать эти картины я не хочу и никогда не буду, так как, несмотря на их художественное несовершенство, они довольно точно передают облик исчезнувшего города, то есть представляют определенную историческую ценность. Ни один музей их в качестве экспонатов не примет - мологская тема находится под запретом на всей территории Советского Союза. Но рано или поздно меня не станет, и тогда эти картины могут попасть в руки невежд, затеряться. Молога погибнет второй раз, погибнет окончательно, погибнет в сердцах людей. Я люблю Мологу , поэтому не хочу, чтобы это произошло. Та девушка, которой ты обещал подарить маленькое чудо, обязательно внутренне схожа с тобой - иначе б между вами не могла зажечься божественная искра, называемая любовью. Ты расскажешь ей о Мологе, передашь ощущения хрупкости, беззащитности ушедшей на дно моря красоты. Она увидит ее отблески в твоем сердце, и тогда эта картина станет для нее тем самым маленьким чудом, которое ты обещал ей подарить.
