Не этого ли слова добивался Сева так долго, не это ли слово всячески выманивал у Малышка? Почему же он теперь пошел прочь, еле передвигая ноги?
Девочки постарались скорее вернуться в цех. Катя протянула Косте алюминиевую мисочку:
- Ешь, я для тебя хлеба и каши на свои талоны взяла. Ешь, Малышок, а то не вырастешь, - и ласково улыбнулась.
Он неохотно принялся за еду. Девочек удивило его лицо, в котором все было сумрачно и спокойно.
За колонны прибежала цеховая рассыльная и пропищала:
- Малышев, начцеха зовет! Скорее!
Покончив с кашей, Костя встал, вытер руки, застегнул бушлатик и направился к конторке начальника цеха. За ним в том же направлении двинулся Сева, а к ним присоединился Колька Глухих.
ВРАЖДА
Директора и парторга весь день не было на заводе. Об аварии «Буша» они узнали, когда говорили из обкома партии с главным инженером по телефону. Главный инженер передал трубку начальнику молодежного цеха Тимошенко, и тот рассказал директору, что станколомом является ученик токаря Константин Малышев, что участвовал в этом безобразном деле другой ученик, Всеволод Булкин, а переналадил станок молодой токарь из ремонтного цеха Николай Глухих.
- Та це ж одна шайка-лейка, - сказал Тимошенко. - Дружки-товарищи. Я - на Малышева, а они все - на меня, сами все рассказали, бо вин мовчит, як чугунная тумба. Ой, и впертый же хлопец!
Спустя четверть часа за колонны явился Герасим Иванович и посмотрел исподлобья на Костю, на Севу.
- Малышев, Булкин, сейчас к директору пойдем. Глухих с собой возьмите, - приказал он, круто повернулся и зашагал в цех.
Девочки испуганно глядели на Костю и Севу: к директору - ой, страшно как! Но поразительнее всего было спокойствие, с каким мальчики приняли приглашение. Костя даже не шевельнулся, а Сева, как только мастер скрылся, сказал:
- Взялись прорабатывать, нашли удовольствие… Будто без этого не обойдется…
- Что ты говоришь, Сева? - послышался голос Нины Павловны. - Конечно, без этого не обойдется. Нужно ведь с вами крепко договориться, чтобы вы берегли технику.
В этот печальный день Нина Павловна несколько раз наведывалась за колонны. Теперь она присела возле Кости, взяла его за руку.
- Почему ты молчал у начальника цеха? - спросила она. - Подумай, как можно после всего этого доверять тебе станок?
- Я… я фронту не помеха, - шепнул Костя, встал и ушел в свое испытанное убежище.
- Ты, Сева, старше и грамотнее Малышка, - сказала Нина Павловна. - Конечно, хорошо то, что ты у Тимошенко признал и свою вину, но почему ты так легко говоришь о проработке, почему стараешься ожесточить Малышка? К чему это?
