Кто-то наклонился к Косте, заслонил его от цеха:
- Не отчаивайся, Малышок…
Это сказала Нина Павловна. Слезы сдавили горло, и Костя еще ниже опустил голову. Возвращаясь в свой цех и поравнявшись с Катюшей, Нина Павловна что-то сказала. Девочка удивленно посмотрела на нее и увидела серьезное лицо, похудевшее, с добрыми глазами.
- Не оставляй Малышка! - повторила Нина Павловна. - Он сделал это не по злой воле.
До самого обеда Костю никто не трогал, но мастер не позволил ему возобновить работу на «Буше». До самого обеда… А что такое обед? Когда Катя сказала: «Пойдем в столовую, Малышок», он не сообразил, чего она хочет.
- Он абсолютно ненормальный! - прошептала Леночка, готовая прослезиться.
- Пойдем же! - настойчиво повторила Катя. - Надо обедать, понимаешь?
Она схватила его за руку и потащила. Он подчинился.
У цеховых ворот, возле досок показателей, шумели, смеялись, что-то выкрикивали ребята. Среди них стоял завкомовский художник - длинный парень, который только и умел, что рисовать. Он пристроил над доской первой бригады новый плакат и, по-видимому, очень гордился своей работой. Действительно, получилось здорово: на плакате был изображен несимпатичный человек в длинноухой шапке. Приплясывая, он доламывал станок какой-то небывалой конструкции. Во все стороны летели громадные болты, гайки и шестеренки. На плакате вверху было написано большими черными буквами: «Позор станколому Малышеву!» - а внизу еще хуже: «Станколом - помеха производству и фронту».
- Ой, не могу! - выдохнула Леночка.
Тотчас же Костя повернул обратно. Катя схватила его за локоть и попыталась успокоить:
- Ну совсем, совсем не похоже на тебя нарисовано! Только шапка немного похожа, а больше ничего. Идем в столовую!
Не ответив, Костя вырвался и ушел за колонны. Он снова забился за инструментальный шкафчик, прислонился к стене и опустил голову, глядя на ноги… Сева подошел к нему, остановился и долго молчал, не решаясь что-то сказать. Лицо у него было по-прежнему расстроенное.
- Имей в виду, Малышок… - наконец проговорил он отрывисто и глухо. - Имей в виду, что я возьму всю ответственность на себя. Ты тут ни при чем. Понял? Считай, что сломан мой, а не твой станок.
- Картинку на меня нарисовали, - горько усмехнулся Костя.
- Это ничего не значит… Я честный человек… - добавил Сева непонятно почему.
- Не значит? - переспросил Костя. - А вот и значит! - Его глаза зло блеснули. Он закончил: - Уйду с завода! Не нужны мне такие вот! Уйду вот… в тайгу… Скажи Николе…
