— Дочь, — ответил хозяин на не высказанный мной вопрос.
— Значит, вы приняли меня за...
— Убийцу. И поверьте, вчера вечером я впервые закрывал глаза с надеждой.
Потому что не ждал утреннего пробуждения. Что ж, и такое бывает. Но какие обстоятельства могли настолько одурманить разумного с виду человека, чтобы во мне он увидел наёмного убийцу? Я почти оскорблён.
— Не хотелось бы расспрашивать, и всё же...
Однако разговор пришлось прервать: чья-то ладонь, и, судя по жалобному всхлипу петель, намного сильнее моей, распахнула входную дверь.
Они вошли молча, но вовсе не тихо. Глухой шелест кольчужных колец, прячущихся под форменными кафтанами, стук стальных набоек на каблуках, прерывисто-взволнованное дыхание одного человека и намечающаяся одышка второго, пропитанная приторным запахом чего-то горьковато-гнилостного.
Совсем молодой парень, если свет свечей меня не обманывает, и мужчина постарше, переваливший в жизненном плавании за сорок лет. Бляхи, на цепочках свисающие с правого плеча каждого, жаль, не разобрать, о чём повествует чеканка. Нарочно выставленные напоказ короткие мечи в новеньких ножнах — оружие, нежно любимое обитателями узких улочек и тёмных тупиков. Если сложить впечатления вместе, получается единственно возможный ответ. Служители закона и порядка? Наверняка. Представители противной стороны предпочитают скрывать признаки своей профессии.
— Доброго дня, капитан! — Хозяин гостевого дома поспешил привстать из-за стола, приветствуя нежданных посетителей. — Желаете получить комнату?
— Комнаты будет мало, ты же знаешь, — одним дыханием произнёс старший из вошедших с улицы мужчин, а затем продолжил громче, но с тем же недобрым холодком в голосе: — Как поживаешь, Тарквен? Всё процветаешь?
— Да вот как раз принимаю постояльца.
Хозяин вновь сел на лавку и слегка подрагивающими руками пододвинул книгу записей к себе поближе, одновременно накрывая ею шёлковый свёрток.
— И где же тебе удалось его отыскать?
Капитан подвигал челюстями, словно что-то пережёвывая, и гнилостный запах стал заметно сильнее. Интересно, что за мерзость он жуёт?
— Мой дом открыт для любого.
— А этот любой знает, сколько ты берёшь за постой?
Стражник шагнул вперёд, резко повернулся в мою сторону, чуть наклонился вперёд, посмотрел на меня снизу вверх и повторил, обращаясь невесть к кому:
— Знает?
Похоже, меня угораздило попасть в переплёт там, где трудно было усмотреть подвох. Противостояние властей и торгового люда — вещь старая, как само время, и нет никакого смысла оказываться между двух огней, но...
