— Простите, сэр, — сказал молодой солдат, сидевший за маленьким металлическим столом в маленьком металлическом домике в конце ведущей к особняку дорожки. Строение из новых и весьма дешевое. Нельзя было не заметить, что в кобуре у солдата револьвер «Уэбли». — Без соответствующих документов вход воспрещен.
Внук — или правнук? — Сэнди Беллоуза, непреклонного и неустанного разоблачителя шарлатанов, предъявил свое удостоверение.
— Я расследую убийство, — сказал он гораздо менее уверенным голосом, чем хотелось бы его предку или старику.
— Я о нем слышал, — сказал солдат и сделал такое лицо, что показалось, будто он и впрямь переживает смерть Шейна. Это печальное выражение показалось старику любопытным. Затем на лице у солдата вновь появилась безмятежная улыбка. — Но, боюсь, полицейского значка недостаточно. Национальная безопасность.
— Национальная… Мы находимся на молочной ферме, правильно я понимаю? — воскликнул старик.
— Молоко и производство молочной продукции необходимы воюющей Англии, — молодцевато произнес солдат.
Старик повернулся к правнуку Сэнди Беллоуза и, к своему раздражению, заметил, что молодой человек готов принять эту явную ложь. Инспектор вынул из бумажника визитную карточку и набросал на обратной стороне несколько слов.
— Могу я попросить вас передать эту записку мистеру Паркинсу? — спросил инспектор. — Или устроить, чтобы ее передали?
Солдат прочитал записку на обороте и задумался. Потом взял телефонную трубку и что-то тихо сказал.
— Что вы написали? — спросил старик.
Молодой инспектор приподнял одну бровь, и старику показалось, что через десятилетия на него смотрит лицо Сэнди Беллоуза, раздраженное и изумленное.
— А вы разве не догадываетесь? — ответил инспектор.
— Не дерзите, — сказал старик и добавил еле слышно, скривив рот на сторону: — Вы написали: «Ричард Шейн мертв».
— Какая печальная новость! — объявил Френсис Паркинс. Они сидели в большом зале в конце южного крыла, прямо под библиотекой. Когда-то здесь размещалась столовая для прислуги. И старик, разыскивая отравителя, за этим же столом беседовал с обслуживающим персоналом. Теперь зал тоже использовался в качестве столовой. Разрушенные города из чайных коробок. Обертки от печенья. Газовая горелка для чайника и едкий запах сожженного кофе. Полные окурков пепельницы. — Это был прекрасный человек.
— Несомненно, — подтвердил старик. — А еще он украл попугая.
Мистер Паркинс был высокий худой человек, одетый как университетский профессор, в хороший, но замусоленный твидовый костюм. Его голова казалась слишком большой для шеи, кадык для горла, а кисти рук для хрупких бледных запястий. Руки у него были умные и выразительные. На носу были маленькие очки в стальной оправе, в стеклах которых отражался свет таким образом, что нельзя было разглядеть глаза. Он производил впечатление человека спокойного и уравновешенного. Реакция Паркинса на исчезновение попугая не давала никакого ключа к разгадке, но что-то в его словах настораживало:
