Так и пришлось мне отказаться от роли. На мое место взяли Юлю, а мне поручили помогать художникам расписывать декорации. И я была этому очень рада. Именно тогда я впервые поняла, что актрисы из меня не выйдет. Так оно впоследствии и оказалось.
У моей преемницы характер был покрепче. На первой же репетиции она мужественно чмокнула Гришку в лоб. Но Ольга Николаевна осталась недовольна поцелуем. Она сказала, что это холодный поцелуй, не материнский. Юля клялась, что именно материнский, а не какой-нибудь еще. Гришка хихикал. Трудно давалась Юле работа над образом матери. Несколько раз она убегала с репетиции в палату, ложилась на постель и говорила, что больше никогда и близко не подойдет к сцене. Она жаловалась нам, что, когда дело доходит до поцелуя, Гришка нарочно поворачивается спиной к залу и начинает подмигивать Юле и строить рожи.
В конце концов Юля пустилась на хитрость: она сказала, что на репетициях будет только крестить Гришку, поцелует же прямо на спектакле. А до этого она будет тренироваться на разных предметах. И до самого спектакля Юля тренировалась. Она целовала материнским поцелуем стену в палате, оконную раму и даже кошку, которая жила при столовой.
Лучше всех играла Аня Горчакова. Она играла немецкую шпионку, работающую в Москве под видом простой парикмахерши. Роль была небольшая, но важная. Пьеса как раз и начиналась с того, что герой возвращается в Москву с очередного задания и заходит в парикмахерскую побриться. Немецкая шпионка тотчас узнает в нем советского разведчика, но вида не показывает. Она как ни в чем не бывало бреет его, опрыскивает одеколоном, болтает о том, о сем, задавая время от времени каверзные вопросы. Разведчик понимает, что вопросы эти неспроста, но в свою очередь делает вид, что ни о чем не догадывается.
Потом герой расплачивается и уходит. Парикмахерша провожает его до дверей, не переставая щебетать и кокетничать. А когда она остается одна, игривое выражение медленно сходит с ее лица. Она подходит к телефону и набирает номер.
— Шеф? — говорит она голосом матерой шпионки. — Говорит Матильда. Подержанный диван только что продан. Пошлите обойщика на Кропоткинскую. Он там.
Вот и вся роль. Больше парикмахерша на сцене не появляется. Из реплик других персонажей мы узнаем, что она арестована.
В театре роль шпионки играла народная артистка. Очень хорошо играла. Ане оставалось только припомнить все ее интонации и движения и скопировать их. Но она не стала этого делать. Она играла по-своему, совсем не похоже, но ничуть не хуже. Пожалуй, даже лучше. Сцена в парикмахерской была украшением спектакля. Даже Ольга Николаевна была довольна. Только сама Аня никак не могла успокоиться. Ей очень хотелось, чтобы ее игра понравилась маме и папе. Ей это было очень важно.
