- Что же нам теперь делать, доктор? - слова Долорес потонули в рыданиях Ракель.
- Завтра утром ей необходимо лечь в больницу на обследование. Вечером я буду ее оперировать. Потом я покажу вашу невестку специалисту, который займется ее дальнейшим лечением, - слова врача прозвучали как приговор.
- Значит, завтра утром мы должны быть здесь? - Долорес с трудом скрывала растерянность.
- Передайте Мануэлю, что мне нужно встретиться с ним.
- Нет, - возразила Ракель. - Я не хочу, чтобы он знал об этом.
- Но мы все равно не сможем долго держать его в неведении, - в голосе Долорес чувствовалась неуверенность.
- Я только не хочу говорить ему, что я серьезно больна. Доктор, скажите, сколько мне осталось жить?
- Ракелита, милая, о чем ты спрашиваешь?
- Скажите, сколько? - настаивала Ракель, неотрывно глядя в глаза врачу.
- Я не могу вам этого сказать. Мне необходимо познакомиться с результатами обследования и дождаться операции.
Долорес взяла Ракель под руку, и они вышли из кабинета. Завтра должна будет решиться судьба ее невестки, жены ее сына, матери ее любимого внука. Душа Долорес полнилась дурными предчувствиями. Она понимала, что самое страшное еще впереди, однако решила крепиться и ни в коем случае не показывать Ракель своего беспокойства.
- Послушай, дорогая, далась тебе твоя опухоль, - Долорес пыталась говорить легко и непринужденно.
- Но вы же сами слышали, что она уже поразила легкие.
- Не надо так переживать, дочка, сейчас лечат и не такие болячки.
- Только, ради Бога, не говорите ничего Мануэлю, - голос Ракель звучал умоляюще.
- Мы не сможем долго держать его в неведении. Уж если кому и придется подсластить пилюлю, так это Тино.
Упоминание о сыне вызвало у Ракель новый приступ рыданий:
- Ах, Долорес, через несколько месяцев мой Тино станет сиротой. - Ракель в отчаянии уткнулась лицом в грудь свекрови. Долорес не находила себе места:
- Родная, я тебя прошу. Не надо так переживать. Я сейчас поймаю такси. Хорошо, что мы не поехали на мотоцикле. В таком состоянии я не могла бы сесть за руль. Успокойся, пожалуйста, все будет хорошо.
Вечером вся семья Астуриас собралась в гостиной. Не было только маленького Мануэля Хустино, его специально уложили спать пораньше.
- Почему вы не позвонили мне на работу из больницы? - Мануэль нервно теребил подлокотники кресла.
- Зачем? - на щеках Ракель горел нездоровый румянец. - Не было никакой необходимости беспокоить тебя раньше времени. Я вообще не хотела ничего тебе говорить. Но Долорес настояла.
