Ездить верхом я научился раньше, чем ходить, и с детства собирался стать жокеем. Но судьба оказалась жестока ко мне: к семнадцати годам я вымахал до шести футов, и к тому же во мне не было той особой искорки, которая нужна, чтобы выступать на скачках. Осознать это было очень болезненно. Сниматься в кино казалось мне тогда скучным второсортным занятием.
Даже смешно вспомнить.
Хиллз. Простор, ветер, чистый воздух. Удивительная, почти первозданная красота, если не считать электростанции на горизонте и дальнего рева автострады. Мы поездили шагом, рысью, по сигналу перешли на легкий, потом на быстрый галоп, потом снова проехались шагом, чтобы дать лошадям остыть. Все было замечательно.
Я остался позавтракать с Треккерами, а потом выехал на своей собственной лошади со второй группой. Мы ехали по шоссе, и я вместе со всеми прочими конюхами ругался на машины, которые не трудились притормаживать, проезжая мимо. Я немного расслабился в седле и улыбнулся, вспомнив хриплые вопли отца: «Выпрямись, остолоп! Локти не растопыривай!»
Ивен Пентлоу и Мадроледо были где-то в другом мире…
Когда я вернулся, мальчишки шумно ссорились из-за того, чья очередь опробовать необъезженные роликовые коньки, а Чарли пекла торт.
- Привет! - сказала она. - Хорошо проехался?
- Отлично!
- Тебе никто не звонил, кроме Нериссы. Слушайте, вы, заткнитесь наконец! Мы сами себя не слышим!
- Но сейчас моя очередь! - взвыл Питер.
- Если вы оба не заткнетесь, я вам уши пообрываю, - пообещал я.
Они заткнулись. Я никогда не приводил в исполнение этой страшной угрозы, но сама идея им не нравилась. Крис немедленно подхватил коньки и смылся из кухни. Питер с приглушенными воплями кинулся за ним.
- Эти мне дети! - вздохнула Чарли.
Я отщипнул сырого теста и получил по рукам.
- А чего хотела Нерисса?
- Она хочет, чтобы мы приехали к ней на ленч. - Чарли помолчала, держа в воздухе деревянную ложку. Капли шоколадной глазури падали в тесто. - Она была какая-то… ну… странная немножко. Не такая энергичная, как обычно. В общем, она хотела, чтобы мы приехали сегодня…
- Сегодня! - воскликнул я, глянув на часы.
- Ну да, я ей сказала, что мы не сможем, потому что ты вернешься не раньше двенадцати. Она спросила, можем ли мы приехать завтра.
- А из-за чего такая спешка?
- Не знаю, дорогой. Она просто просила приехать как можно быстрее. Пока ты не свяжешься с очередными съемками.
- Следующие съемки у меня начнутся только в ноябре.
- Ну да, я ей так и сказала. Но она все равно очень настаивала. Поэтому я сказала, что мы с удовольствием приедем завтра, если только ты будешь свободен. Если нет, я обещала перезвонить после обеда.
