Он не поместится в щель. В мясорубку; мама, не надо, ну не надо, пожалуйста…
Он судорожно глянул вниз — далекий железный пол, пузырящаяся лужа…
Выбирай. В фарш — или в лепешку.
— Ивар, не бойся!!
Еле слышно шелестели наушники: Кай, возвращайся… Скорее, Кай… Скорее…
Потом в их шелест ворвался раздраженный крик Барракуды:
— Да стартуйте же! Ради Прародины, стартуйте сейчас!
Нет, Кай… Нет, нет… Скорее… Мы никуда не уйдем без тебя…
— Ивар, ты держишься?!
Он понял, что не чувствует рук. На его глазах собственные, ставшие чужими пальцы медленно разжимались.
— Давай, Онов!! Давай, Дима! Давай!
Скрип металлического троса. Ивар увидел надвигающуюся сверху тень; потом рука, цепкая, как лапа манипулятора, ухватила его за шиворот:
— Есть, Онов! Держи!
Ивар почувствовал, как пахнет Барракуда — потной кожей, паленой тканью, еще чем-то… Наверное, мокрой травой.
— Ивар… Разожми руки. Теперь разожми. Я держу, не бойся…
Неужели он не понимает, что Ивар не властен над собственными пальцами?!
Из щели несло затхлым. Отвратительный запах, запах смерти.
Наверху что-то выкрикнул отец. Не ори на меня, вяло подумал Ивар.
Руки Барракуды сдавили его до боли. До обморока…
Пальцы разжались, и верх снова поменялся местами с низом. Внизу оказался белый как молоко отец — впрочем, сейчас он уже не был белым. Лицо его понемногу багровело — перекошенное усилием лицо, натянутый, как струна, железный трос…
Вверху оставался тусклый железный пол с пузырящейся лужей. Нет, там, кажется, какие-то люди…
Мы не уйдем без тебя. Мы не уйдем без тебя, — причитали наушники. Возвращайся… Скорее… Они… выследили шахту… Скорее…
Лопасть, секунду назад удерживавшая Ивара, неспешно влезла в свою зубчатую щель. Отец захрипел — теперь он удерживает на весу их обоих…
— Тяни, Онов! Тяни!
Барракуда сжимал Ивара руками и коленями:
— Я держу его, Дима! Тяни же!
Хрип. Глухой стон:
— Не могу…
…Возвращайся, Кай… Возвращайся…
— Закрепи трос хотя бы! Закрепи в пол!
— Нету… Сил… Не могу…
Маятник, имевший грузом мальчика и мужчину, качнулся. Тусклый металлический пол сделался ближе. По железному тросу скатилась капля крови:
— Не могу, Кай… Руки…
Женский голос в наушниках сменился мужским:
— НА БОРТ! НА БОРТ, БАРРАКУДА! Стартуем…
— Я не удержу, Кай!! — простонал Командор Онов.
Весы, подумал Ивар. Огромные весы… Мы с Барракудой — на одной чаше, отец на другой…
Барракуда осторожно сдавил Иварово плечо; скосив глаза, Ивар увидел маленький карабин, закрепивший конец троса на его поясе. Потом на лоб ему легла горячая мокрая ладонь:
