Какого черта, - подумал да Силва, - не будь скупердяем, не твои деньги!
- Даже тысячу конто.
Фонзека ещё больше нахмурился.
- И никаких неприятностей? Тысячу конто? Не верю.
- Лучше поверь, - посоветовал да Силва, - даю слово.
- Конечно, но...
- Никаких но, - смуглый детектив раскинул руки. - Послушай, Клаудио, я дал тебе слово только за себя, а что решит Господь - не в моей власти.
Фонзека помедлил, размышляя, и кивнул.
- Заметано.
И осушил до дна бутылку, словно ставя печать под уговором.
- Хорошо, - спокойно кивнул да Силва и чуть расслабился. - Очень хорошо. Давай поднимемся в Кататумбу и ты покажешь мне свою лачугу.
Он заметил взгляд, который Фонзека бросил на Перейру, и все понял.
- Нет, без него; он слишком хорошо одет. И за милю видно, что он полицейский. Он подождет нас здесь и потом отвезет тебя назад.
Жестом удерживая Фонзеку на месте, капитан перекинулся с Перейрой парой слов. Подозрения на минуту всколыхнулись в Фонзеке, но тут же улеглись и он пожал плечами. Если не будет неприятностей в трущобах, все остальное к черту. Тысяча конто - куча денег.
- Эй, да Силва, а как насчет денег?
Капитан сунул руку в карман и вытащил пачку денег, полученных от девушки, надеясь, что та была в ладах с арифметикой.
- Здесь пятьдесят два конто. Когда вы с лейтенантом поедете в город, получишь остальное.
- Хорошо.
Фонзека очевидно понял, что никто его не собирается обманывать, и сгреб пачку в карман, не считая.
- А в Кататумбе как мне объяснить...
- Что объяснить? Что и когда ты хоть кому-то объяснял? парировал да Силва. - Если кто спросит, скажи, что я твой дед: я слишком молод, чтобы быть твоей бабушкой.
Выбора у Фонзеки не было, хотя один вопрос ещё оставался. Ткнув пальцем в сторону Вильсона, он спросил:
- А он? Он тоже едет?
- Тоже, - поспешно заявил Вильсон и повернулся к да Силве. - Зе, я всегда хотел взглянуть на трущобы изнутри... - он перешел на английский.
- Знаю, - кивнул да Силва, задумчиво глядя на него.
Фонзека подозрительно нахмурился при звуках чужого языка; да Силва посмотрел на человека со шрамом почти сочувственно, потом взглянул на Вильсона.
- Все американцы - от туристов до проживающих в Бразилии лет по двадцать - хотели бы побывать в подлинных трущобах, настоящих фавелах Рио, но только большинство боится. И не без оснований.
Он слабо улыбнулся и язвительно добавил:
- Видимо, чувствуют, что наши трущобы куда колоритнее, чем в Нью-Йорке или Детройте; но, честно говоря, я все их видел, и разницы особой нет, конечно, исключая то, что у трущоб в Рио одно большое преимущество.
