Синдзабуро. Безумен?
О-Цую. У него помутился разум, и уж давно…
Синдзабуро. Отчего же?
О-Цую. Не спрашивайте, Синдзабуро-сама! Это такая ужасная история! Мне не хочется даже вспоминать.
Синдзабуро. Прошу прощенья, О-Цую-сама, если я коснулся душевной раны. Но поверьте: я осмелился спросить только из участия к вам, из самого искреннего участия.
О-Цую. Я верю, Синдзабуро-сама. У вас такое доброе лицо. Такой ласковый голос… Я давно уж не слышала такого голоса… Отец мой или угрюмо молчит, или, когда на него находит болезнь, бранит всех и вся.
Синдзабуро. Вы говорите «находит». Значит, безумие его не постоянно?
О-Цую. Нет, только временами с ним случаются дикие припадки. И тогда он страшен становится… О, как страшен!
Синдзабуро. Когда же с ним это происходит?
О-Цую. Тогда, когда он вспоминает про тех людей…
Синдзабуро. Про тех людей?
О-Цую. Вы их не знаете… Про О-Таму и Дайскэ.
Синдзабуро. Я не слыхал про таких… Кто они?
О-Цую. Все это так грустно… Но раз вы желаете узнать, значит, хотите принять на себя часть нашей печали.
Синдзабуро. Я готов принять всю вашу печаль, чтоб вы, О-Цую-сама, стали радостной и счастливой.
О-Цую. Так слушайте. Тогда мы еще жили в столице… Отец занимал важный пост. Он был начальником дворцовой стражи. Весь день был во дворце сегуна. И сёгун был милостив к нему. Все завидовали судьбе могучего Хэйдзаэмона. И жили мы – отец, мать и я – в роскоши и почете…
Синдзабуро. Ваша матушка…
О-Цую. Она скончалась… О, Синдзабуро-сама! Это и явилось началом наших бед.
Синдзабуро. Бед? Какие ж беды обрушились на вас, О-Цую-сама?
О-Цую. Отошла в иной мир матушка… Остались мы одни с отцом и… Синдзабуро-сама, Синдзабуро-сама! Мне тяжело, мне больно!
Синдзабуро. Прекрасная, бедная О-Цую-сама! Как мне помочь вам? Как облегчить ваше горе?
О-Цую. Отец сначала чтил память матери. Потом, ведь это всегда бывает так… приблизил к себе… У нас была домоправительница… Она сумела расположить к себе отца. Он взял ее в наложницы![18]
Синдзабуро. И она стала обижать вас?
О-Цую. О, нет! Отец слишком любил меня, чтоб дать в обиду… Нет, она замыслила недоброе на него самого.
Синдзабуро. На вашего отца?
О-Цую. На него. Она польстилась на наше богатство. Впрочем, не одна она. Батюшка был уже в годах, и у нее вскоре оказался сообщник: молодой племянник моего отца, Дайскэ, живший у нас же в доме.
Синдзабуро. Негодяй!
О-Цую. Они и сговорились умертвить отца, чтобы потом завладеть его имуществом. Он бы наследовал по закону, а она вышла бы за него замуж.
