Томадзо (кланяясь). Господин, приветствую вас!
Синдзабуро. А, Томадзо! Уже вернулся?
Томадзо. Привет вам, достопочтенный учитель!
Юсай. Добрый вечер, Томадзо. Где ты был?
Томадзо. На могиле покойного господина. Ведь завтра-то какой день, вспомните. Завтра Бон, а сегодня его канун. Побывал на кладбище. Все как следует. Право, как время летит. Кажется, будто каких-нибудь два-три года минуло с тех пор, как старый господин скончался, а уже седьмой пошел…
Юсай. Да, давно нет на этом свете моего доброго старого друга. Но вот его сын. Ему замена в потоке бытия…
Томадзо. Что и говорить! Только и осталось радости, что в молодом господине…
Синдзабуро. Движенье – в апогее своем – и вот Покой!
Томадзо. И в монастыре все вспоминали старого господина. Не только его друг настоятель, но и монахи. Они сегодня и завтра будут совершать по нему поминальные обряды.
Синдзабуро. Добрые люди… Надо сходить на могилу отца.
Томадзо. Сходите, сходите, молодой господин! И настоятель будет рад вам. Он расспрашивал и про ваше здоровье и про то, как вы живете.
Юсай. Не люблю я, Синдзабуро, когда ты беседуешь долго с настоятелем.[31] Он превосходный человек, но его учение – не для истинных мудрецов. Для нас существует учение Совершенного – превыше его ничто не может быть.
Томадзо. Нет, нет, учитель! Пусть молодой господин сходит туда. Это его и развлечет. А то все сидит у себя в комнате. Настоятель покажет вам кое-что интересное.
Синдзабуро. Что такое?
Томадзо. О, это прямо замечательно. У меня есть старый приятель – дедушка Тэпудзо. Он метет у них кладбище. Так вот он и рассказал мне про одно из ихних семи чудес.
Синдзабуро. Я ничего об этом не слышал.
Томадзо. Ну конечно! Они не очень об этом распространяются. Видите ли… дело в том, что в монастыре есть одно место на кладбище… Оно огорожено со всех сторон высокою оградой. Дверь ограды всегда крепко заперта, а ключ хранится у настоятеля.
Синдзабуро. Почему? Там есть что-то такое, чего нельзя всем видеть?
Томадзо. Нет, не в том дело. Там всего-навсего три могилы. Говорят, какого-то старого знатного самурая, его молодой дочери и ее служанки. Умерли они очень-очень давно, и ни один человек к ним не ходит. Все бы это еще ничего, но над могилой дочери висит шелковый фонарь – никто не помнит, с каких пор. С незапамятных времен! И что бы вы думали? Висит как новенький! Ни ветер, ни дождь, ни снег – ничто его не берет. Блестит, как будто его только купили.
Юсай. Опять эти монастырские чудеса! Синдзабуро, охота тебе слушать…
