– Мои дети – лучшая часть моей жизни, я горячо люблю их. Валери – основной партнер моей компании: ее деньги – в действительности деньги ее отца – позволили нам начать свое дело… Но мы не любим друг друга, Андреа.
У него был свой способ произносить мое имя, с легким иностранным акцентом: Онд… Ондрэ… Я повторяла это мысленно снова и снова, но мне хотелось слушать его слова, хотя они и произносились шепотом:
– Я хочу, чтобы ты была в моей жизни, Андреа…
Я растаяла, как масло. Что за сентиментальная дура, не правда ли? Он потерял меня, и он ждал меня. Это было лучше, чем я навоображала. Я не знала, что делать. Ко мне вернулся дар речи.
– Может быть, мы присоединимся к остальным? – предложила я, хотя на самом деле хотела остаться с ним здесь.
– Только еще одну минуту, пожалуйста, Андреа!
– Эти звуки, как в старые времена, не правда ли?
Мы оба засмеялись. Мой голос звучал резко и притворно, но все годилось для того, чтобы снять напряжение, опять возникшее между нами.
– Не для того, чтобы сменить тему, но на какой машине ты ездишь? – спросила я, вспоминая его любовь к английским спортивным машинам.
– На какой еще! – ответил он со смехом в голосе. – На старом «Остине Хилсе».
Ничего удивительного. Машина, на которой он ездил, была просто замечательной, но определенно могла показаться несостоятельной в нынешнее время. Она была темно-зеленая, с рыжевато-коричневыми кожаными сиденьями, за исключением тех мест, где набивка выглядывала через дыры в сиденьях. В этой машине (вместе со многим другим!) я училась вождению. Я вспоминала эти замечательные дни прошлого, когда мы выбирали заброшенные дороги, ведущие из города, и разъезжали по изрезанным грязным колеям, чтобы найти уединенное место, где, забыв про еду и запутавшись в руках друг друга, наслаждались нервной дрожью от тесных объятий.
И чем больше я думала, тем больше я хотела его тогда, но тогдашнее желание было, как свеча, по сравнению с большим костром, горевшим во мне сегодня вечером. Я хотела этого мужчину, этого знакомого незнакомца, хотела, чтобы он прижал меня к себе, поцеловал, чтобы страстно добивался меня, пока… Боже милостивый, что на меня нашло? Я вернулась к настоящему.
– Прости, что ты сказал?
Музыканты играли, и я придвинулась ближе, притворяясь, что не слышу: мне хотелось почувствовать его дыхание на своей шее. Мы говорили, сплетая воспоминания в здание нашей жизни.
По мере того как наша беседа становилась все более оживленной, я начала прерывать слова и фразы, касаясь его руки, колена или положив руку на его бедро. Хорошенькое дело, я не могла держать свои руки вдали от этого типа. Я хотела почувствовать тепло его тела через одежду.
