– Ты женат, не правда ли, Деннис?
– Конечно, и она великолепна, но осталась дома, с детишками. Я не мог себе представить, что потащу ее сюда, демонстрируя всем как трофей. Как я уже сказал, мы – обыкновенные люди.
Интересно, они – счастливые люди? Я не могла спросить его об этом: это выглядело бы чрезмерным любопытством, а он говорил как будто искренне, но его обыкновенная счастливая рутина выглядела не совсем правдоподобно. Если он говорил, то я боялась выставить напоказ то, что могло бы заслужить презрение.
Я размышляла о том, не было ли все, что он рассказал мне, каким-то обманом. Все мы притворялись друг перед другом, что у нас безупречная жизнь, что наши супруги, дома и дети – прекрасные и что наш маленький мир – настоящий. Я думала о том, была ли их жизнь менее настоящей? Боялись ли они нашей коллективной внимательной проверки? Приехала ли бы я сюда, если бы мы жили в трущобах, а Стюарт был бы дегенератом-алкоголиком? Вероятно, нет.
Я выпила много воды и кока-колы, но ни одного джина с тоником: сейчас мне не нужен был алкоголь. Я пила раньше из-за ностальгии, и мне снова было шестнадцать.
Мы улыбались и позировали для сотен фотографий до того, как обеденный стол был окончательно накрыт. Я села за стол, умирая с голоду, но не смогла съесть ни кусочка. Ричард выбрал место чуть дальше и смотрел на меня через плечо Джуди Макморроу, загадочно улыбаясь. Его привлекательность была магнетической, и я тоже смотрела на него, краснея и улыбаясь, как дура, и пропуская мимо ушей оживленный разговор за моим столом. Я чувствовала себя настолько переполненной эмоциями, что всем, наверное, было ясно, и это легко можно было прочесть, как по книге. Может быть, это была безрассудная страсть, иллюзия молодости, память любви? Может, я перенеслась обратно в те времена, когда нам было восемнадцать, среди всех этих сейчас знакомых лиц? Какой бы ни была причина, это случилось: задолго до обеда стало очевидно, что я успешно влюбилась в Ричарда опять!
После обеда, до начала серьезной программы, я вернулась к стене, чтобы посмотреть, нет ли там какой-нибудь нашей совместной фотографии. Я хотела забрать эти воспоминания, взять их домой и хранить как сокровище – или это ностальгическое настроение, или идиотизм.
Я подошла к группе фотографий, озаглавленных «Олимпийская лыжная команда», и остановилась, чтобы небрежно просмотреть их, тайком выискивая то, что мне нужно, когда его голос за моим плечом сказал:
