– Что он сказал?
– Он сказал: «Как раз вовремя! Я думал, что буду вечно ждать твоего предложения!»
– Это великолепная история, мама! Чудесная память! Ты когда-нибудь жалела о том, что попросила его жениться на тебе?
– После того как я отдала ему свою руку, я никогда не оглядывалась назад! У нас чудесная жизнь! Это нелегко – у нас не так уж много денег, и мы не можем купить множество красивых вещей, которые твой отец хотел бы подарить мне, но у меня есть он, а я за ним – как за каменной стеной! Он дал мне силы жить и сделал меня очень счастливой! Когда ты привела в дом своего Стюарта в первый раз, я сказала твоему отцу: «Лео, он точно такой же, как ты, – мужчина, на которого можно положиться! Он именно тот, кто нужен нашей Андреа!» Я была права?
Я не смогла ответить. Ком стоял у меня в горле, и не было слов выразить то, что я почувствовала. Мое настроение в считанные секунды из светлого и счастливого стало раздражительным и унылым. Я подумала о том, что хоть кто-то доволен моим выбором. Что мать увидела в Стюарте такого, чего не заметила я?
Я встала с чашкой в руке и пошла к мойке, но мать взяла у меня посуду, ворча, что я не должна утруждать себя работой по дому: «Садись, садись, я вымою».
– Кажется, я слишком долго ходила, мама: у меня заболела голова и снова кружится. Я думаю, что мне нужно немного отдохнуть…
Я еще не дошла до середины лестницы, а мать уже опять была у холодильника, весело напевая за работой, а я шла снова размышлять о своем несчастье…
Стюарт и Брайан привезли маму в воскресенье утром, и она была со мной пять дней. Дом блестел и светился, как никогда раньше, а мы радовались любому новому человеку. Но мать не могла так долго находиться далеко от своего Лео. «Он съест все, что я для него приготовила. Не останется ни соуса, ни кусочка мяса, и он не подумает о том, чтобы принести из булочной хлеба! Корзинка с мусором будет переполнена, и я могу себе представить свою кухню!» – Она подняла глаза в притворном ужасе, но в одном я была уверена: отец мог не стирать носки или не готовить фрикадельки, но он не отважится оставить ее кухню в беспорядке!
Она сидела рядом со Стюартом, посылая воздушные поцелуи из машины. Я подошла к окну с запоздалым энтузиазмом, подавив вздох облегчения. После недели веселой суеты и апельсинового сока каждое утро натощак (мать знала, что я его ненавижу, но давала мне его любым путем) меня ждали тишина и уединение. Самое большое счастье для мамы – помогать людям, управляя их жизнью собственным способом, и, пока я была более или менее счастлива, она могла играть свою роль. Я высоко оценивала ее помощь, несмотря на то, что иногда обижалась на ее покровительственное отношение, на ее «добрые советы». Стюарт говорит, что я люблю ее, но Стюарт не знает, о чем говорит…
